в широкую улыбку. И я думала, что нет ничего прекрасней в этой жизни, только чтоб можно было идти как мы сейчас, взявшись за руки и безмятежно улыбаться друг другу.
Внутренний голос выплыв из глубокого обморока ещё пытался сопротивляться розовому флёру наивной первой влюблённости: «Жанна, ты его совсем не знаешь. Да спас, да он очень сильный (в одиночку справился с тремя). Но что он за человек?! Может он не любит животных и маленьких детей! Да может он вообще глубоко законспирированный маньяк! Очнись, Жанна. Сначала познакомься с ним поближе, узнай его характер, привычки, а потом уже розовые пузыри пускай». Мой внутренний голос оказался умнее меня самой.
Умом я все это понимала, что надо познакомиться поближе, что должно пройти время (мысли, что Игорь-спаситель не захочет продолжить со мной знакомство – даже не возникло, женская самоуверенность во всей красе, даже у пятнадцатилетних девчонок). Но первая влюблённость она видимо вот такая: нежданная, сногсшибательная, затмевающая разум, сокрушающая все сомнения на своём пути, не приемлющая полутонов, самоуверенная и ни капли не сомневающаяся в своём избраннике. «Вот свезло тебе, Жанка, не было печали, как говорится» – сокрушалась я. Ведь до сегодняшнего вечера я и не подозревала, что смогу влюбиться в кого-то.
Я общалась с мальчишками, но никто из них ни малейшего повода не давал предположить, что я кому-то из них симпатична как девушка. Мы дружили и общались между собой как обычные друзья-товарищи. Был, правда, один мой одноклассник Петька Шабанов. Вечно норовил меня за хвостик дёрнуть, то подножку поставить, то снежком специально в лицо запустить.
А однажды вообще мою тетрадь по географии спрятал в учительском кабинете. Потом мне пришлось после уроков, несколько часов краснея и бледнея перед учителем географии, копаться в книжных полках, судорожно разыскивая запрятанную тетрадь. Благо учитель наш, Андрей Павлович, взрослый уже дядька, отнёсся с пониманием, не ругал меня, что я отвлекаю его от работы. И только посмеивался тихонько в усы.
После этого случая я совсем приуныла, даже жаловалась девочкам из художественного кружка Марине с Инной, что совсем достал меня своими придирками и навязчивым вниманием этот Петька. Девочки посмеялись надо мной, что, мол, зря я из мухи слона раздуваю. Ничего странного в поведении Петьки нет, пацаны все себя так ведут, неадекватно. Надо просто не обращать внимания. А потом Марина взяла и пошутила так нехорошо. Что скорей всего этот Петька в меня тайно влюблён. А в силу мальчишеской ограниченности (не доросли мальчики до нашей девичьей разумности) не может придумать, как правильно обратить на себя моё внимание. И что удивительно, но Инна, почему-то очень быстро согласилась и закивала головой как китайский болванчик. Мол, да-да, так всё и есть, влюбился в тебя этот Петька без памяти.
Я с девчонками была категорически не согласна, так как не нравился мне этот Петька ни капельки. А своим странным ко мне отношением, он провоцировал у меня лишь внутреннее отторжение. Я ещё тогда подумала, да не может быть, чтобы влюблённость выражалась так