шею, он медленно пошёл за своей женщиной. Маг слабо понимал язык оборотней. Но даже со своими скудными знаниями языка он понял, что кто-то сильно ранен. Маг шёл по безопасной от бури территории, думая, что мог, по милости своей сердечной, добить бедного и пустить остальных по кругу. Тогда белобрыска полностью будет вся его.
Мужчина улыбнулся своим мыслям. Его отчего-то порадовало, что он не хочет делить её время с кем-то ещё. Но улыбка сползла с лица, когда тёмный вышел на поляну оборотней. Сердце пропустило удар и, упав, раскололось. Увидев свет благословения, что исходил от рук женщины, голова мага опустела.
– Ты маг светлой башни? – тихо спросил он.
От этих слов женщина вздрогнула и испуганно посмотрела за спину. Её сердце тоже замерло, увидев ошарашенные рубиновые глаза.
ГЛАВА 4
После образования расщелины.
Дорога от Белого ордена для посла показалась вечностью. Встреча с разбойниками пугала. Мужчина считал, что их группа была слишком мала, чтобы отбиться от грабителей. Но на удивление нападение было всего лишь одно и то какое-то странное.
Карета остановилась, и Ален затрясся, услышав басистый крик.
– Ну здравствуй, Белый орден! Сегодня, наконец, никто из вас не уйдёт целым! Ха-ха-ха! – Этот смех осадком паники отложился в голове гонца. Ален считал это концом.
Хоть гонца и затрясло, как при последней стадии лихорадки, но мужчина всё же заметил, как юная госпожа, наоборот, приободрилась и заулыбалась. Словно они вкладывали в эту фразу: «Никто не уйдёт целым» – разный смысл. Девушка засветилась от счастья и, буркнув ему: «Крепись!» – сдержанно открыла дверь и вышла, оставляя Алена одного, со своим страхом и мыслями.
Эти мгновения тянулись очень долго. Он отчётливо слышал крики и смех, после которых гонец думал, что вот и за ним пришли. Но на удивление время продолжало тянуться, превращая надежду в пытку. Просидев так довольно-таки долго, Ален не заметил, как уснул. Даже громкие крики снаружи не помешали ему. А когда он открыл глаза, то захотел в туалет. Тишина снаружи приводила в недоумение. Сердце билось и выдавало на всё окружение, что взволновано. Благодаря сумраку в карете стало темно, и мужчина сглотнул. Выбор был тяжёлым. Оставаться внутри он больше не мог, переработанная организмом вода давила уже на мозг, и мужчина думал, что тот разбух. Также гонец не мог и выйти! Незнание, что его может там поджидать – пугало больше, чем собственный взрыв. А взорваться он думал, если не выйдет прямо сейчас. Глаза гонца забегали по карете, ища аналоги решения ситуации, но счёт вёлся на секунды.
Мужчина с криком: «Да к чёрту всё!» – выскочил из кареты и помчался к первому дереву. Уж лучше он сдохнет со спущенными штанами, чем обоссыт карету!
– Эй, красавица, что с твоим другом?
Вскрик гонца и его скоростное перемещение наблюдали три человека. Трое оставшихся в сознании и сидящих у костра мирно смотрели на жизнь с философией.
По лежачим вокруг телам было видно, что «битва» была долгой и утомительной;