выкрикнул он и взяв свою фишку сходил: – один, два, три, четыре.
Все четверо нагнулись над игровым полем, чтобы прочитать то, что написано в клетке под номером четыре.
– «Зрелый мужчина – это серьёзность, которой обладал в детстве во время игр», – зачитал Сева.
Ребята напряглись.
– Интересно, что это означает? – задумался Цветок и откинувшись назад вдруг закричал: – это что такое?
Матвей и Макс разом посмотрели на Севу и закричали вслед за Цветковым.
– Сева, что происходит?
Сева сидел на том же месте, но он был не тот Сева, что минуту назад. Сомнений не было, что это был он, только лет на тридцать старше, в шортах и майке, которая вот-вот лопнет на том месте, где образовался выпуклый живот. Седоватый мужчина, с волосатыми руками и ногами, морщинами на лбу и огромными, но редкими усами. Единственное, что точно указывало на то, что это был несомненно он, так это его очки в чёрной роговичной оправе.
– Чего вы орёте? – не сразу понял произошедшего Сева.
– Ты себя видел? – не переставал вопить Цветок.
– Как я себя увижу, если у меня нет зеркала!
– Потрогай своё лицо, – ответил ему Макс.
Сева поднял руки к лицу и начал внимательно ощупывать себя и как только его пальцы коснулись усов, он заорал, как блаженный: – мама, что со мной такое?
– Это твоя игра! Ребята, валим отсюда, – ещё громче заорал Цветок.
– Все остаёмся на местах, – приказал Матвей, – Сева, успокойся, попробуй объяснить, что тут происходит?
– Если бы я знал! Господи, как же так? Неужели я таким и останусь? – чуть не рыдая, причитал Сева.
– Никто не останется. Видимо надо играть дальше. Мы все должны сделать свой ход. Иначе Сева останется таким, а мы даже не сможем объяснить это никому, – Макс взял кубик и бросил его на поле.
– Шесть!
Макс сходил шесть раз, и все вновь склонились над полем.
– «Облегчи седому путь, помоги хоть малость. Сам поймёшь когда-нибудь, что такое старость», – зачитал Макс.
Все тут же посмотрели на него и обомлели. На траве сидел дряхлый старик, седой, как Лунь, с огромной лысиной, прикрытой тремя рядами редких засаленных волос, которые колыхались от легкого дуновения ветра. Смешно было то, что, как и Сева, он был одет в майку и шорты, ранее принадлежавшие Максу.
– Караул, – заорал Сева, – что я натворил? Зачем мы стали играть в эту игру?
– Не ори ты так, – закашлял Макс, – я еле дышу, ещё ты тут со своими криками. Народ распугаем.
– Макс, прости, но ты бы прилёг лучше, а то я боюсь, что помрёшь ненароком, – заржал Цветок.
– Ты за себя переживай. Бросай лучше кубик, твоя очередь, – ответил ему Макс.
– Я брошу, просто мне пока не понятно, как к тебе обращаться теперь, ведь мы не знаем твоего отчества, – не переставал сдерживать смех Цветок.
– Иванович я, – задыхаясь от смеха, сказал Макс.
– Максим Иванович, я хожу, – Цветок взял в руки кубик, потряс его и бросил на поле.
– Один!
Антоха сделал ход и все