разрушительного эффекта, – говорила всегда сестра, изображая невинность. А, может, и правда верила, что без знаний и навыков может получиться что-то толковое.
Но вот наши немногочисленные слуги, родители и гости не были согласны с Рикой. Мама однажды после того, как выпила зелье для бодрости, икала три дня. Повариха съела пирог с интересным ингредиентом и на время потеряла обоняние. Конюх так и вовсе стал ржать, как лошадь, после целебного чая Рики.
Папе за неделю до того дождливого дня стало совсем плохо. Голова раскалывалась, конечности немели, сердце билось, словно ненормальное. Мама держалась, как могла. Храбрилась и нас уверяла, что это временно. Только вот отцу стукнуло шестьдесят… Матушка была намного младше, но любила мужа всем сердцем. Рика очень переживала. Да что там! Все себе места не находили от волнений. И только сестра рвалась доказать отцу что-то, обратить на себя внимание…
В ту неделю Рикарда приготовила какую-то мазь на основе кучи трав. Вроде бы безобидное месиво, которое должно помогать. Да только сестра спутала одно растение и добавила в мазь не то. У отца началась аллергия, которая мгновенно вызвала отек внутренних органов, и он скончался. Рики считает, что виновато ее непослушание. Ведь ей строго-настрого наказали не проверять свои творения на людях и животных. А сестра, пытавшаяся помочь отцу выздороветь, решила рискнуть.
Просто так сложилось. Рики винит себя в смерти папы, а я после похорон ненавижу и боюсь некромантов и трупов. Непроизвольное чувство, которому теперь не место в моем сердце, потому что оно может помешать нам выпутаться из заварившейся истории.
Рики говорит, что мой страх странный. Ведь бояться нужно живых, а мертвые уже давно в мире Сатоса. Да только после кончины папы, к нам пришел некромант. Страшный, опасный, противный… От него несло тухлятиной и разило бурбоном. Кости, словно обтянутые белой прозрачной кожей, выпирали. Скрипящий вкрадчивый голос проникал в душу, теребил неведомые ниточки, будил первобытный страх. Некромаг пришел, чтобы удостовериться: отец умер от болезни. Сестра тогда не могла ни есть, ни пить. Ведь считала себя виновной. Но государственный служащий выдал нам бумагу, где говорилось о естественной смерти. Я ни тогда, ни сейчас не понимаю для чего было это делать уже после захоронения. Этот вопрос так и остался открытым.
– Ты на какой факультет? Говорят, к жмурикам уже всех набрали. Бешенный поток в этом году. – Со мной рядом поравнялся какой-то парень.
Быстрее бы Рика уже вернулась. Где ее так долго носит? И толпа этих некросов идет прямо на меня. Что ж коленки-то так дрожат… Николь, успокойся, быстро!
– А ты куда?
Если не можешь ответить, то сам задай вопрос. Выиграешь время, чтобы придумать ответ. Я откуда знаю, куда поступаю.
– Хочу на боевой. Но хотеть – это полдела. Сам же знаешь, что кристалл показывает соотношение способностей.
Про кристалл мы с Рикой и не знали. Я как-то вообще не думала, что однажды попаду в Академию Магии. Девочкам-аристократкам с магическими способностями