У меня кровь хлынула к лицу, щёки и уши вспыхнули, в горле встал ком. Такого позора, да ещё на глазах у всех наших, я никогда не испытывал. В глазах противно защипало. Я быстро сморгнул – не хватало ещё слезу пустить. Слава богу, удалось быстро взять себя в руки. Я прокашлялся, сделал пару глубоких вдохов. Отпустило. Но всё же лучше бы я ушёл! Или вообще не приходил!
Краем глаза заметил, что Инга с Крыловой поглядывают в мою сторону с любопытством. Нет, даже со злорадством. Пошептались, снова прыснули. Решили, что буду сидеть теперь, поджав хвост, оплёванный и оскорблённый? Ну уж нет! Фиг вам!
– Что, Серёга, поздороваться с бывшим другом побрезговал? – спросил я с усмешкой, убирая руку в карман. – Конечно, ты у нас сегодня начепурился, вон аж волосы блестят. Куда мне до тебя! Что, свою часть спора приготовился выполнять?
– Какого спора? Что ты несёшь? – Серёга вдруг сразу же меня заметил и густо покраснел.
– Типа память отшибло?
– Заткнись, – прошипел Серёга. – Заглохни, я сказал.
– Да пошёл ты!
Тут и Инга подала голос:
– Правильно, Серёжа. Достал он уже троллить всех по-подлому. Я вскипел:
– Ах, ну конечно. Вы тут все такие правильные… Нет, благородные! Один я – подлец и тролль. А в чём подлость-то, Мазуренко? В том, что я говорю то, что думаю? Ну разонравилась ты мне – всё, ничего не поделаешь, такое бывает. Переключись уже на кого-нибудь другого! Вон на того же Шевкунова. Кстати, это из-за тебя у нас рамсы. Да-да. Что, Серый, загоношился? Хочешь скромным героем остаться? Рыцарем печального образа? Нет уж, правду так правду. Я, Мазуренко, поспорил, что порву с тобой, а он – что сможет к тебе подкатить. Я-то свою часть спора, как ты помнишь, выполнил. Посмотрим, как справится он.
Серёга оцепенел. Я понял, что перегнул палку, но отступать уж было некуда.
– Ну ты и подонок! – вскочила Крылова.
– Кто там вякнул? Оба-на! Верная подруга! Ты уже рассказала, что это с тобой я ходил в кино?
У Инги буквально отвисла челюсть.
– Что?! Что ты болтаешь?
Я ухмыльнулся. Она повернулась к Крыловой:
– Это правда?
Крылова потупила глазки и ничего не ответила.
– Как ты могла? Ты ходила с ним в кино? Как? Когда?
Поскольку Крылова молчала, выступил снова я:
– Вчера вечером. И в кино, и в кафе. А ещё мы обнимались и даже разок поцеловались. Да, Крылова?
На ней лица не было, а Ингу так вообще стало не узнать.
– Ты… ты… – только и повторяла она.
Потом схватила сумку и выбежала из кафе.
– Инга, подожди! – взмолилась Крылова и умчалась следом.
Серёга с минуту смотрел на меня, стиснув челюсти. Затем покачал головой и тоже вышел на улицу.
– Я… это… тоже пойду, – вдруг поднялся Забровин.
– Даже пиво не допьёшь? – спросил я.
– Не, мне надо… дело есть.
Один за другим ушли все наши. Даже сердобольная Гороховская. Я остался один. Ко мне подрулила официантка:
– Они насовсем или ещё вернутся?