или расстегнул во время игры, но я помню тот взгляд Валентины. Ее и мое смущение встретились во взгляде. Нет, никакой искры – только смущение обоих. Наверное, в тот момент я понял, что повзрослел. Не то что полностью, а стал стесняться подобных вещей, и это какой-то новый этап моего взросления.
Я застегнул рубашку, мы доиграли игру, и встречаться мы стали уже намного реже, а потом и вовсе перестали ходить друг к другу в гости и стали здороваться только в школе и во дворе.
Мы еще не раз вернемся к историям, связанным с моими соседями. Я расскажу про работу ее отца, про ее брата, про ухажеров Вали, но это уже будет совсем другая история.
Доктор Иванов
Человек с обычной, распространенной фамилией из маленького провинциального городка запомнился мне своим простодушием.
В городской стоматологической поликлинике №1, второй там просто не было, работал один грамотный, очень хороший доктор. Действительно хороший доктор, к которому все валили толпой, и в разговоре сказать «лечил зуб у Иванова» было как бы показать свою статусность и возможность попасть именно к нему.
Но, как полагается, у такого хорошего доктора и человека была одна загогулина – любил он выпить. Говорят, даже зубы таскал подшофе, но это никак не влияло на его профессионализм, благодарные клиенты его именно такими подарками и благодарили.
И вот однажды моя родная тетушка с соседнего района приехала к нему на прием. Дело было сделано, и она протянула ему пакетик с бутылочкой жидкой благодарности. Он невозмутимо взял пакет, достал из него алкоголь и со словами «Он вам еще пригодится» вернул пакет тетке.
Ириски
До сих пор, вспоминая эту историю, испытываю чувство неловкости, обиды и досады и частенько шучу с братом на эту тему.
В далеком 1981 году, когда я родился, моему брату исполнилось уже три года, почти четыре. В теплый июньский день – самое начало лета – моя мама почувствовала приближение родов, и они договорились с отцом, что он отвезет моего брата к своим родителям в деревню по соседству и бабушка с дедушкой помогут, пока мама в роддоме.
Папа забрал Игоря, чтобы оставить в деревне, и остался там заночевать. Для меня это тоже удивительно, что папа не поторопился к маме тогда, но это уже не имеет значения сейчас. В итоге папа с братом в деревне, мама дома. Мама у меня такая, что без дела сидеть не может, даже будучи в состоянии беременности. И часов в восемь вечера она начинает стирать занавески, а надо понимать, что стиральных машин-автоматов тогда еще не было, то есть ручная стирка, полоскание и все вытекающие отсюда последствия.
Стирка была завершена, занавески надо повесить. Мама начинает вешать шторы, поднимать руки и чувствует, что пора бы уже и рожать. Доделывает дело, собирается в роддом, периодически отдыхая, и в районе полуночи выходит из дома. По дороге останавливается, приседает отдохнуть