из них рукой. Сердце бешено колотится. Только бы они не услышали его стука! Что предпримет Степан? Решит напасть на них? Но что потом? Я стал лихорадочно думать – что делать, если начнется стрельба и мы с Гусем отобьемся от группы? Что, если затеряемся в этих руинах? Я вспомнил кишки убитого боевика и то, что журналистов часто называют стервятниками. Стервятники питаются падалью. Нам приходится снимать много смертей и нам платят за это деньги. Аварии, катастрофы, войны… Чем больше масштаб трагедии, тем ценнее репортерский материал. И многие из нас сознательно идут на риск, понимая, что настоящий рейтинговый материал нередко делается на чьей-то крови. Но часто и сами стервятники попадают в ловушки и становятся добычей. Именно так я сейчас себя и ощущаю – попавшим в ловушку собственных амбиций стервятником.
Я делаю Гусю знак, чтобы тот приготовился включить камеру.
Но неожиданно группа снимается и бесшумно выдвигается в направлении блокпоста. Степан решил не атаковать? Наверное, нас пожалел – думается мне. Если честно, испытываю огромное облегчение. Появилась надежда благополучно выбраться из этого проклятого места. Идти обратно оказалось легче и быстрее. Когда до блокпоста остается метров сто пятьдесят, Степан связывается с кем-то по рации. Потом подходит к нам с Гусем, вполголоса поясняя свое решение:
– «Духов» там человек пятнадцать было. И это только те, кого мои насчитали. Это странно, обычно посты обстреливают маленькими группами, по два-три человека. Значит, уроды что-то затеяли. Вступать с ними в ближний бой было глупо. Неизвестно, сколько их там еще по подвалам сидит. Да и не видно ни хрена, друг друга могли положить. Я дал наводку минометчикам, они сейчас по координатам отработают.
…Внутри блокпоста тесно, накурено и шумно. Сквозь гомон «контрабасов» слышно, как в руинах, где мы были минут десять назад, рвутся мины.
Режется хлеб, льется по пластиковым стаканам водка, ножи вонзаются в жесть консервных банок. Закуска выкладывается на длинный деревянный стол, на котором вырезаны названия городов и имена тех, кому доводилось здесь сидеть. Колян из Владимира, Жека из Питера, Артем из Нижнего Новгорода, Денис из Москвы, Славон из Новосибирска…
Собравшиеся – бойцы блокпоста и разведчики Степана – возбуждены после перестрелки с боевиками и похода в руины. Мощный выброс адреналина, который все испытали, газировкой будоражит кровь, и теперь все разговаривают громко, как стая крикливых птиц. Голоса стали трескучие и ломкие, как тонкий лед на морозе, а движения – резкие и чуть суетливые. Скоро адреналин в крови станет разрушаться и на смену возбуждению придут вялость в мышцах и апатия. Ничего не поделаешь, химия человеческой природы. Затем волной накроет депрессия, которую можно попытаться ненадолго вылечить водкой. Главное – не переборщить. Разведчики рады, что можно немного отдохнуть, перекусить, что не ввязались в бесполезный бой на центральном рынке. Могли бы кого-то потерять. Жизнь землянина