к Ване и говорит:
– Ты знаешь, на чёрном ходу не медведь, а сам фашист сидит. Он такой лохматый, с красными руками, а нос у него синий-синий.
Ваня разозлился на Галю. Зачем она такую ерунду говорит? Кто фашиста к ним на чёрный ход пустит?
Мама часто плакала, а Ваня держался. Мало ли почему от папы не было писем. На войне ведь всё бывает. А всё же иногда и ему страшно становилось: а вдруг папу уже убили?
Но он Гале об этом ничего не говорил. Пусть себе играет.
Так много месяцев они жили втроём. Наступила весна 1945 года.
И вот как-то раз в комнате зазвонил телефон. Ваня снял трубку и сказал, что мамы нет, а когда придёт, он не знает.
А в трубке какой-то дяденька засмеялся:
– Ванька, да это же я, папа твой!
– Папа! – закричал Ваня и от радости трубку повесил.
А когда опять снял – только гудок гудел.
Ух и перепугался же он тогда!
Но тут телефон опять зазвонил, и Ваня услыхал папин голос.
– Ванечка, скажи маме, что я в госпитале, приходите ко мне завтра.
– Обязательно! – закричал Ваня. – Как мы тебя все любим!
Галя тоже влезла в разговор.
– Папа, а ты жив? – спросила она и сразу же отдала Ване трубку, захлопала в ладоши и стала прыгать на диване.
Под конец разговора папа поцеловал ребят и сказал:
– Ну, до завтра!
Теперь Ване нужно было маме на работу позвонить. Он позвонил, но не сразу всё сказал, а сначала спросил:
– Мама, а ты знаешь что?
А мама в ответ:
– Я ведь просила тебя не звонить так часто!
– Ну ладно, не буду, – сказал Ваня. – А наш папа знаешь где? В госпитале, вот где!
Вдруг в трубке что-то зазвенело, какие-то голоса послышались:
– Дайте воды! Валерьянку!
Ваня зовёт маму, а она не подходит.
Потом какой-то человек подошёл:
– Ничего, мальчик, всё в порядке. Маму начальник позвал.
Смешной какой-то был человек. Будто Ваня ничего не понял. А Ваня всё понял, и не нужно было его успокаивать.
Назавтра ребята пошли в госпиталь. Встали рано-рано, а на улицу вышли поздно. Это мама была виновата. Это она Галю хотела красивой сделать. Бант ей на голову привязывала, ботинки чистила. А Ване она сказала, чтобы он надел курточку. Такую, с белым платочком.
Да и сама мама тоже долго одевалась во всё новое. А когда она надела красную кофточку с голубыми цветами, Галя прошептала:
– Ой, мама-то у нас какая хорошая! И вся в салютах!
Они вышли на улицу.
Ваня нёс для папы подарок. В коробке лежали плитка шоколада и Галины рисунки. Там были нарисованы только люди и домики в дыму, и Галя говорила, что это война.
Когда к остановке подъехал трамвай, вагоновожатая не хотела впустить ребят через переднюю площадку.
– Народу полно! – сказала она. – Сидели бы дома!
Но Галя уже стояла на подножке.
– А мы к папе едем, в госпиталь. И нам даже без очереди можно! – сказала она и вошла в вагон.
Вышли ребята не скоро. Они приехали на окраину города.
Когда