а не притворяться. – Анрион пылко взглянул на зарумянившуюся под его взглядом Беатрис. – И ваше согласие расценивать как настоящее.
– Я потом своему поклоннику все объясню, – Изабель никак не могла уразуметь, в чем тут проблема. – Не думаю, чтоб он стал возмущаться.
– А вот я уверен, что бедолага будет крайне недоволен! – Криспиан озадачено потер затылок. – Если б я влюбился, сделал предложение, получил согласие, а потом внезапно от ворот поворот, я бы точно взбеленился. А если б еще и узнал, что меня просто использовали для своих не слишком благовидных целей, тогда вообще берегитесь все, кто в этом участвовал!
– Вот об этом я и говорю! – присоединился к нему Анрион. – Поэтому не знаю, что делать.
– Ладно, обойдемся и без вас! – Изабель недовольно дернула уголком рта. – Забудьте о том, что я вам говорила!
Подчиняясь этой команде, Криспиан тут же заговорил о маркизе Журском, строя планы по излечению того от дури, которой он почитал его стремление остаться простым лесорубом.
– Чем строить неосуществимые прожекты, вы бы лучше сходили и рассказали его матери о решении сына некоторое время поразмяться в лесу, – мягко посоветовала Беатрис. – Она ведь наверняка беспокоится!
– Беспокоится? – граф округлил глаза, с трудом борясь с желанием рассмеяться. – Не думаю. У маркизы столько любовников, что она в них постоянно путается, и даже не пытается запомнить имена, обращаясь ко всем «мой милый». И помнить, когда в последнее время она видела сыночка, у нее просто нет возможности. Она уверена, если б с ним случилось что-то плохое, ей бы непременно сообщили. А если не сообщают, то и оснований для волнения нет.
Сестры пораженно переглянулись.
– Какие у вас странные нравы! – воскликнули, одновременно подумав о своей большой и дружной семье. – Не хотели бы мы жить так, как жил маркиз!
– Моя мать заботилась обо мне с неистовством дикой тигрицы, – Криспиан припомнил матушку, страстно опекавшую единственного сына, и с недостойной радостью воскликнул: – какое счастье, что это кончилось! – и вынужденно добавил под осуждающими взглядами окружающих: – Надеюсь, в монастыре ей неплохо.
– Можешь ее навестить и убедиться в этом собственными глазами, – предложил Анрион. – Амулетов переноса вполне достаточно, бери любой.
Представив льющиеся ручьем слезы, горестные упреки в неблагодарности, и одновременно со всем этим наказы хорошо одеваться и вовремя кушать, которых будет гораздо больше, чем он сможет вынести, любящий сынок вежливо поблагодарил кузена:
– Спасибо, непременно проведаю матушку, как только выдастся подходящий момент. А теперь мне пора! – и он стремительно исчез, дабы не быть насильно перемещенным в монастырь вредными невестушками.
– Похоже, подходящий момент не наступит еще очень долго, скорее даже никогда, – Изабель вытянула губы скептической трубочкой, – но я его понимаю. Графиня Ванская – та еще штучка.
Анрион