брыкается и старается от меня уползти.
– Мам, ну мам, – я отпускаю его, напоследок расцеловав, – можно я не пойду сегодня в сад?
– Тогда поедешь к бабушке или со мной на работу? – спрашиваю, уже мысленно выстраивая план на день.
– С тобой, бабушку я совсем недавно видел. Она опять станет меня кормить, потому что думает, что я всегда голодный.
Это и я так думаю, но у бабушки просто мания всех накормить. И с собой еще дать. А то мы ведь дома не готовим совсем, на одной воде живем.
– Она просто так о тебе заботится, – стараюсь не рассмеяться, рассматривая серьезное лицо малыша.
– Знаю, – как-то печально и обреченно вздыхает Лев.
– Сын, извини, что я вчера уснула…
– Мам, ну я же справился сам!
– И ты молодец, но в следующий раз, пожалуйста, разбуди.
Идем с ним на кухню и наблюдаем картину: сковорода стоит на столе с открытой крышкой, рядом стеклянная посуда с макаронами, а спагетти тонкими змейками лежат на разделочной доске, свисают со стола, валяются на полу.
– Ой, – шепчет сын.
– Вот тебе и «ой», – быстро убираю все в холодильник, подбираю макаронные изделия. И пока греется чайник, готовлю пшеничную кашу.
– Мам, а мы Егора еще увидим? – я даже на некоторое время теряюсь от такого вопроса.
– Егора? Не знаю, может когда-нибудь, и увидим, – пожимаю плечами.
– А он тебе понравился?
Резко оборачиваюсь.
– Так, Лев Игоревич! – отчество сыну дал мой отец, и я даже была этому рада, – что это за вопросы такие с утра пораньше? – грожу ему ложкой.
А сама даже на миг задумалась над его вопросом. Нравится ли мне? Возможно, скорее даже да, чем нет. Только у него своя семья и жена. И возможно рано или поздно у них появится ребенок, которого Егор будет очень сильно любить. Уверена, что будет. Таких мужчин сразу видно: заботливых, внимательных и знающих то, что хотят. Но, прочь из головы такие мысли.
– Мне просто интересно, – пожимает плечами сын.
Угу, интересно. Просто понравился ему мужчина, потому что раньше с нами так никто не проводил ни одно утро, никто вот так не возился и не разговаривал на равных. Но не хочу расстраивать Льва и говорить, что это только странный мимолетный порыв со стороны Егора.
– Я не могу ответить на твой вопрос, – признаюсь сыну и ставлю перед ним тарелку.
Егор
Дома, как и всегда тихо. Даже не слышно, как за окном гудят машины, как кричат дети с детской площадки. Просто гробовая тишина, которая давит и раздражает меня с каждым шагом все больше и больше. А раньше этого не замечал или не обращал внимания, но девушка по имени Алина показала мне, что значит жить. Хотя, смешно сказать – она и показала. Да сама, судя по всему, барахтается в своих многочисленных кошмарах и депрессиях, время от времени выплывая на поверхность и делая жадные глотки воздуха, чтобы вновь закрыться в своей бездонной раковине.
Мне казалось, что Алина существует именно так. Потому что даже её