насрать, – Кевин начал вдалбливаться еще яростнее, – я твой муж и ты должна давать мне.
До конца не верила, что он решил взять меня силой. Мне стало так страшно и еще более одиноко, чем ночью у участка. Я заплакала и отвернулась, позволяя мужу поскорее завершить начатое. Кончив мне на живот, Кевин перекатился на свою половину кровати и захрапел. У меня болели бедра, внутри словно все разорвалось. Поковыряла в душ, давясь слезами.
Смыла его сперму со своей кожи, затем зашла в кабинку. Боль и обида душили, хотелось просто собрать вещи и уехать куда-нибудь далеко. Но не могла бросить Ли. Разве может муж изнасиловать собственную жену? Села на пол, подтянула колени к груди и расплакалась. Кевин вдруг стал казаться не любящим супругом, а монстром. Неужели это моя вина? Что недоглядела, что не подпускала его к себе?
Почему же так плохо? Но вдруг ощутила тепло, а перед глазами возник теплый взгляд желтых глаз молодого парня, которого знаю лишь день. Ник… мысли о нем успокаивали. Вспоминала, как приятны были его прикосновения. С трудом поднявшись, преодолевая боль в нижней части живота, я вытерлась. Кевин дрых, словно животное. Огромный, страшный. За что он так со мной поступил?
Взяла подушку, затем вытащила из шкафа гостевое одеяло и направилась спать в третью спальню.
Глава 6
Открыв глаза, я ощутила ноющую боль в животе. Неприятные воспоминания о ночи снежной лавиной смели безмятежную пелену сна. Почувствовала, как снова плачу. Накрылась одеялом с головой и не хотела вставать. Мир словно раскололся на две части: до и после. Розовые очки оказались слишком хрупкими. И вчера, спустя почти двадцать лет совместной жизни я увидела истинное лицо мужа. Так, Кейт, соберись! У тебя все еще прекрасный сын. А пары порой расходятся даже после пятидесяти лет брака.
Одно знала точно – изнасилование не прощу! Много раз я говорила себе, что мое тело неприкосновенно. Обсуждала это с психологом, так как с самого детства у меня была низкая самооценка. А отсюда вытекали проблемы с личными границами. Кевин сделал ужасную вещь и переступил черту. Смогу ли простить его? Не думаю.
Но даже это меркло на фоне вчерашнего открытия. Мой муж – продажный коп. Я вылезла из-под одеяла и свесила ноги с постели. Тело болело. Подошла к зеркалу в гостевой комнате и осмотрела себя. На груди рассыпались алые засосы, а запястья покрывали следы лапищ супруга.
На глазах вновь появились слезы. За что? Я ведь просто попросила немного времени. Не хотелось никого видеть. Вышла из спальни и направилась в нашу комнату. Какое-то время мялась, не в силах толкнуть дверь. Теперь я казалась себе хрупкой и уязвимой, а мир вокруг – злым и агрессивным. Собралась с духом, коснулась ручки и вошла. Все та же спальня. Но что-то изменилось. Не было больше тепла и безопасности.
Я собрала свои вещи и отнесла в гостевую комнату. Все это время низ живота неприятно ныл. Надела плотную шерстяную водолазку, закрывающую шею, свободные джинсы с завышенной талией и распустила волосы. Длинные рукава скрывали следы ночных унижений. На кухонном столе увидела пышный букет из роз. Кевину стало стыдно, и он