Андрей Драгунов

Доказательство одиночества


Скачать книгу

первой встрече. Моё сохраняя тепло

      или хотя бы слова, что черны на странице —

      путь будет лёгким, куда бы тебя ни несло

      по воле волн. И ничего не случится.

      Я же, тебя дожидаясь, состарюсь уже.

      Может быть, даже и свидеться нам не придётся,

      но остаётся надежда – банально – в душе,

      что для тебя, между прочим, местечко найдётся,

      где совершенно неважно – откуда приплыл

      или пешком по степи доплутал до границы,

      где коротал свои дни и где ночь сторожи,

      чтобы дожить до рассвета, что вновь повторится,

      но не в пример написавшему. Короток день.

      В путь отправляйся, мой стих. С наступающим утром

      всё и начнётся, наверное. Та дребедень,

      что так звонка, что становится несколько мутно

      даже в прозрачной воде, но вода не предел —

      облако выплывет и заберёт восвояси,

      слившись с печалью, тоской и судьбой – между дел,

      если погода позволит и снег в одночасье

      всё не разрушит и не перекроет следы,

      чтобы дорогу найти, возвращаясь обратно,

      как по зарубкам в лесу. Переживший всё ты —

      горечь потерь – согласишься теперь, вероятно,

      что одиночество учит, а Время идёт,

      даже когда холодеют от страха ладони,

      что, заплутав, никогда и никто не найдёт

      в тёмном лесу. Никогда – ни вчера, ни сегодня.

      Только бумага способна ещё пережить

      всю эту боль, сохранить, как волшебное слово,

      как на погосте участок тебе застолбить,

      перемещая всё дальше – и снова, и снова,

      чтобы уже навсегда. Обозримая даль —

      где-то за облаком маяться. За облаками

      движутся вместе: судьба и тоска, и печаль,

      но прикоснуться возможно – лишь только в названьи,

      чтобы опять не разрушить и не соскрести

      с мёрзлого камня снежинки, как вечную память

      о пережитом когда-то. У вечной реки

      только и есть, что вода и намытые камни

      в мелких проплешинах, но дошлифует рука,

      чтобы уже избежать среди букв многоточья,

      если, конечно, возможно, но тянет река

      вслед за волной, заполняя собой междустрочье

      в тексте, что ты сохраняешь, не ведая страх,

      но чтоб не случилось – волна приплывает обратно

      вместе с камнями, как урна, хранящая прах,

      чтобы напомнить – кто есть ты, опять, вероятно…

      И среди прочего – ты остаёшься один.

      Гладкие камни лежат на столе. Сигарета

      долго дымится среди неизвестных картин —

      что-то на них из пейзажа, наверное – лето.

      Лето, когда ты с оказией двинулся в путь.

      Я коротал вечера, ожидая известий

      о пребывании. Пробовал даже уснуть,

      чтобы короче казалась тоска об отъезде,

      но не дождался – корабль заплыл не туда.

      «В списках не значится», – так мне на почте сказали.

      Может быть, шутка иль чья-нибудь злая игра

      или трагедия, что обещали вначале.

      Только куда же теперь – за чернильным