от жителей самой маленькой страны оборотней или людей до властелинов здешнего мира.
– Смотрите, – подал голос Канор, и желтые зрачки нага вытянулись, перечеркнув радужки черными овалами. – Эти люди еще живы. Они не то чтобы умирают… Хотя можно назвать и так…
Но я бы так не сказал.
– Канор! – не выдержал всегда чересчур эмоциональный и экспрессивный Эманор. Этот наг не отличался ни терпением, ни хладнокровием, ни железным спокойствием, но был прекрасным полководцем и грамотным правителем. – Давай уже, говори нормально! Нам тут ребусов хватает и без тебя!
Ненталь посмотрел на брата осуждающе, но ничего не сказал. Рельгор поиграл желваками, но также воздержался от комментариев.
– В ауру этих людей внедрены заклятья. Прямо в ауру! – начал Канор. – Не наложены поверх, как это обычно практикуется. Заклятья каким-то образом вплавлены в энергополе людей так, что стали словно его частью. Они руководят мыслями, действиями и, в целом, организмами людей. В этом и заключается главная проблема. Алена нейтрализовала действие заклятий. Словно бы их парализовала. В итоге, они просто высасывают из «носителей» силы, и поэтому пленники теряют жизненную энергию. С подобным я еще никогда не сталкивался. Любая попытка проникнуть в ауру прежде считалась невозможной технически. Энергополе можно сломать, можно повредить, можно оторвать большой кусок. Но внедрить туда заклятье – нет. Так мы думали раньше. Но теперь мы видим иное. Это все равно, что в тело внедрить некую роботизированную систему, которая возьмет на себя контроль над органами и станет самостоятельно руководить существом. Поменяет его мысли и эмоции. Станет толкать его на нужные программистам действия.
– То есть, это – самые настоящие зомби? – уточнил Эманор, который явно хорошо «землянизировался», как стало принято говорить в измерении. Перенял от жены культуру и мифы ее народа. Даже русские словечки временами проскальзывали в обычной речи Эманора на языке нагов или общепринятом в измерении.
– Не совсем так. Скорее это нечто среднее между энергетической программой и живым существом. Я бы назвал их биороботами, – Канор покосился на Эманора, и тот усмехнулся. Ну да, практически все в Гардавии уже изучили разные русские словечки.
– Что с ними произойдет дальше? – уточнил хмурый Ненталь. – Сейчас все выглядит так, словно им все хуже и хуже…
Канор посмотрел на Селгора, и тот кивнул: мол, понял тебя.
– Есть два варианта исхода событий, – осторожно начал иолец. – Либо заклятье начнет отмирать, и пленники восстановятся, либо… оно их досуха исчерпает.
Селгор ювелирно избегал слов «умрут» и «погибнут». Люди Иолии верили, что само слово привлекает бога смерти – Халдоса. Едва заслышав про смерть, мрачное божество приходит к больным, раненым и немощным, чтобы подтолкнуть их к краю пропасти.
С момента, когда стал ректором магической Академии, вельмер не уставал удивляться – насколько же разные культуры, верования и мировоззрения