Челюсть сместилась, а правильно не встала. От этого голова болит. Первый выкидыш во сколько случился? В двадцать пять?
Нет, ну это выше моего понимания. Он по зубам определил?!
Выкидыш – тема для меня болезненная, особенно когда в этот момент мне не дают сосредоточиться, а водят руками по затылку, перебираясь к шее. Мурашки по коже ползут. Сложно говорить о проблеме, когда тебе хорошо, когда ты расслаблена.
Но я кивнула.
– Да. А как вы поняли? Неужели по челюсти?
– Почти. Медицинскую карту твою запомнил, – усмехнулся. – Так. Ещё выкидыши были.
Теперь он проглаживал мой живот и поясницу.
– Ну да, ЭКО неудачные.
– Нет, я о другом. Беременность быстро обрывалась, ты даже не знала о ней. Менструация задерживалась на несколько дней, ты наверняка думала, что сбой какой-то. М-да. Знатно ты себя замучила, конечно.
Мне стало не по себе. Я представила, сколько у нас шансов оборвалось, сколько детей мы потеряли, а я даже не поплакала по ним…
Его ладони вновь переместились наверх, в область лопаток, резко надавили, выбивая из меня дыхание. Затем одна легла чуть выше груди, между ключиц. Мне стало так тепло, будто кто-то включил батарею.
Тем вечером Макар Эдуардович задавал еще вопросы, на которые и без меня знал ответы. А я всё больше удивлялась и всё сильнее привыкала к его касаниям. Мне безумно нравилось, как бережно он дотрагивался до меня. Через одежду или по голой коже, но аккуратно, ни единого резкого движения.
Никакой пошлости. Ничего лишнего. Неправильного.
В тот раз мы засиделись до полуночи. Желудок успокоился, в позвоночнике перестало ныть. Я себя почувствовала окрыленной. Как так вообще возможно? Не понимаю…
Надо побольше про всю эту остеопатию почитать.
– Заберет тебя муж? – задал Корнев короткий вопрос, когда сеанс был закончен.
– Не-а. На такси доеду.
Он посмотрел на меня недовольно и припечатал:
– Не надо такси. Сам отвезу.
– Да ну вы что! Не нужно. Вы и так устали. Я нормального водителя найду.
– Это не предложение, – перебил Макар Эдуардович мои жалкие попытки отказаться. – Я за свою работу беспокоюсь. Поехали.
Что мне оставалось делать?
В тот день я впервые увидела машину Корнева. Нет, не машину. Зверя. Дикого. Рычащего. Внедорожник под стать хозяину: мрачный, мощный. Гигантская махина. Влезть-то не с первой попытки получится. Я провалилась в кожаное сидение, вдохнула аромат мужской туалетной воды. Крепкий, строгий, горчащий. Идеально сочетается с Макаром Эдуардовичем.
Корнев шикарно смотрелся в водительском кресле. Он вел аккуратно, так же, как и тела моего касался – самыми кончиками пальцем, углами ладони, не сжимая руль, не дергая его.
– Сколько я вам должна? За прием и… ну… дорогу? – спросила, когда внедорожник замирает напротив моего подъезда.
М-да, представляю, как много бензина жрет этот монстр иностранного автопрома.
– Нисколько, – отмахнулся Макар Эдуардович. – Мне по пути было.
Сомневаюсь,