что решил с ней расстаться. Вот так просто. Даже не глядя в глаза. По холодным и равнодушным мобильным частотам. Она сжала в бессилии кулаки и, зажмурившись, прикусила губу. Как сдержать боль души и не дать крику вырваться ввысь, словно птица взлететь к небесам и парить в тишине и безмолвии? Как унять сердца стук и не дать ему ребра сломать от рыданий? Как себя убедить в том, что к лучшему все? Ей хотелось кричать и рвать волосы, но вместо этого она, стиснув челюсти, продолжала бесцельно слоняться по нарядному супермаркету. «Хватит, что терзать себя без толку», – пронеслось в голове. Не она первая, не она последняя жертва неразделённой любви. Вон и ель высоченная вся в сиянии праздничном. Как горят огоньки на ней, как сверкают, маня. А внизу в красном тулупе парчовом, пушистым мехом отороченном, и в такой же богатой шапке гордо Дед Мороз в кресле бархатном восседает. Детишек подманивает да подарками одаривает. Потянулась и Алина к волшебству Новогоднему, как дите малое, а сама все слезинки смахивает украдкой. Подозвал к себе ее ряженый, искусственный ус лихо накручивает, а глаза молодостью сияют из-под кустистых бровей задором да весельем.
– Чего это ты, девонька, в такой день печалишься? Негоже снег солью горячей топить да сердечко юное мучить. Али беда какая приключилася? – улыбнулся актер ей из-под усов, а губищи такие пунцовые да пухлые. Взгляд глаз живых так и манит к себе, ворожит, кажется, что в самую душу заглядывает. Сама не заметила девушка, как подошла прямо к ёлке да к ряженому. И слова уже рвались из груди, но она лишь головой тряхнула да, кулаки крепче сжав, решительно повернула назад. Тут возьми да и упади к ней на голову что-то легкое да звонкое. Алина руки к волосам вскинула, покачнулась и, не удержавшись на ногах, рухнула в самые объятия Деда Мороза. Тот охнул и вместе с нечаянной ношей вывалился из кресла. Так они и лежали под огромной сверкающей ёлкой в самом центре шумного супермаркета, а между ними на светлом кафельном полу, сияя гранями и жалобно позвякивая, крутилась маленькая серебристая ёлочка.
***
Смотрит Алина на Деда Мороза, глядь, а глаза уж не те… Нахмурилась девушка, призадумалась, как же так… Лежит под ней юноша, вихры светлые растрепались, широко распахнулись глаза серые, и ресницы огромные крыльями бабочек трепещут испуганно. Губы бледные сжал, да так жалобно, что у девушки сердце подпрыгнуло. Покосилась она на тулуп да на шапку, еще крепче нахмурилась. Все не так, все не то. И материя старая сваленная, и не видно мехов отороченных. Может, головой она сильно ударилась? Взметнулась рука к волосам, кое-как шевелюру подправила, и взглянула девушка на ёлочку звонкую. А та все по кругу вращается да останавливаться будто и вовсе не собирается. Вот так чудо тебе Новогоднее. По макушке игрушкою ёлочной. Хлоп ладонью по граням серебряным, звон затих, воцарилось безмолвие среди шумного гомона людского. А парнишка всё взглядом сверкает, поднимаясь с кряхтением на ноги. Где же кресло уютное бархатное? Покореженный стул лишь валяется. Удивилась Алина таким переменам да, тряхнув головой, поднялась.
Поднесла к глазам девушка игрушку чудную, смотрит в нее, словно в зеркальце, да мерцанием ярким любуется. Из головы разом вылетел