предпочитаю Новгород, потому что не люблю Киев, – ответил Ярослав, любуясь водной гладью реки, отражавшей молодой полумесяц и узоры далёких звёзд. – Сколько себя помню, на южных окраинах было всегда опасно: постоянные военные конфликты и войны за престол. К тому же местное боярство и богатые общины греков и евреев, обладающие большим влиянием в городе, враждебно настроены ко мне. Они продолжают чтить память моего отца. Для них он до сих пор Владимир Святой и Владимир Красно Солнышко. Я же в их глазах остался строптивым сыном, который пошёл против отца, отказавшись выплачивать ежегодную новгородскую дань Киеву.
– Но ведь ты на законном основании занял Киевский престол, а значит, они должны тебя уважать и почитать.
– На момент смерти отца всё было слишком сложно. Накануне своей болезни он узнал, что Святополк был одним из соучастников заговора против него, и бросил его с женой и духовником в темницу. Потом отец заболел и умер, хотя я склоняюсь к тому, что его отравили сторонники Святополка.
– Почему ты так думаешь?
– А как по-другому можно объяснить то, что кто-то выпустил Святополка из темницы незадолго до кончины отца? – вопросом на вопрос ответил Ярослав. – Всё было подготовлено, чтобы он, находясь в Киеве, мог легко захватить власть.
– Но ведь Святополк младше тебя на два года, а потому законным престолонаследником после смерти отца должен быть ты.
– Да, если исходить из того, что мы оба сыновья князя Владимира.
– А разве это не так? – удивилась Ингигерда.
– Нет, не так, поскольку Святополка отец усыновил. Правда, об этом не принято говорить.
– Что ж, это хорошо скрывают, раз тайну эту я до сих пор не узнала. Может, ты мне её сам расскажешь?
Ярослав кивнул головой и какое-то время молчал, собираясь с мыслями.
– До того, как киевский престол занял мой отец, на нем шесть лет правил Ярополк, старший сын князя Святослава Игоревича, – наконец произнёс он. – Женой Ярополка была греческая монахиня, захваченная в плен его отцом Святославом во время одного из походов. Когда два варяга по приказу новгородского князя Владимира закололи его мечами, он взял беременную жену брата себе в жены, поскольку в то время еще не принял христианства, которое запретило многоженство, а родившегося вскоре Святополка усыновил. Поэтому он, как наследник своего отца Ярополка, имел не меньшие права на киевский престол, чем я.
– Теперь мне много открылось, – сказала Ингигерда. – Поэтому у Святополка конец имени перекликается с именем отца, а вы, сыновья и дочери великого князя Владимира, все Славичи. Выходит, Святополк, оказавшись на свободе, ждал, когда великий князь Киевский умрет, чтобы занять его престол?
– Конечно, ждал, а потому и не уезжал из Киева, чтобы быть ближе остальных к трону. Но окружение отца знало, что он собирался оставить киевский стол Борису, сыну от своей второй жены Анны, к которому благоволил больше остальных. Однако тот находился далеко