была так молода,
И этот же сад укрыл нас…
Со страстью взгляни назад.
«Ты бог!» мне сказала тогда.
Ты, можешь назвать меня снова?
Скажи я молю, те слова —
Во имя всего земного!
– Эх, ангел! Нельзя те слова.
Они были жизнь – не товар.
Лепесток второй
Из книги
«Солнце-бумеранг»
Луковица в башке
– Что с ним… не знаешь?…
– У него луковица в башке проросла…
(Сальвадор Дали. Поэма «Метаморфозы Нарцисса»)
Оказался цельным таким этот год…
ну, словно плевочек на летнем пейзаже,
обозначив море и мой пароход,
пароход белый – беленький даже.
Схорониться бы… под лист лопуха,
Почему бы и нет – кузнечиком, птичкою.
Станет солнце протуберанцами махать
и разбудит внутри что-то личное.
Полететь, попрыгать, поползти на лист —
столько сразу мечт свежих и разных.
Сочинить двадцатую рапсодию Листа —
и наступит момент истины сразу.
Говорят «луковица в башке завелась»,
и вы чувствуете, что-то должно прорасти,
и вот-вот даст стрелку она, и у вас
может даже распустится новый стих.
Я кузнечиком выверну коленки ног,
на цыпочки встану, до крылышек дотянусь!
И поймёте вы сразу, как же я мог
скрыть эту радость, спрятанную в грусть.
Перфоманс
Волосы ивы мелирует осень-
цирюльник.
Прячет в коробочки лето болотный
багульник.
Тополь оливково-гладкий и
самодовольный
носит «площадку» – гнездиться пернатым
привольно.
Ножки на макси под «мини» у девочек-
школьниц.
Ветер коленки целует им с каждой
знакомясь.
Смотрит на этот открытый пейзажный
перфоманс
время-художник: добавить здесь
голого, что ли?
Ранней весна будет – ясень лысеет
с верхушки.
Ветви как тушью зачёркнутый, чей то
рисунок.
Белые стайки берёз собрались
на опушке —
лёгкий берёзовый шлейф и прозрачен и
гулок.
Хепенингом листопад – что-то чем-то
прикрыто.
У виртуальности голой пейзажик
в истоках:
вывернутый симулякр – в ископаемой
рыбе
и в древовидном рисунке – морозом
на стёклах.
Голого нужно добавить? Почти
инстинктивно:
акция концептуальности – вон от
картины!
Медную лампу природы протри
Аладдином —
истина где-то же рядом, но только не видно.
Манна
1.
На пяльцах горизонта неба нет.
Как сито белая канва нависла крышей,
и осыпаются из вышивки