Пушкина, Августиновича, Мицуля, Жданко, Штернберга – и другие хорошие человеко-горы. Горы Сахалина и его люди
несколько этажей благодати многоквартирной. Развернутый двором к морю. Точно на первой линии. Представьте ваш дом, человейник, как кличут их. Вы выходите из дома, проходите заасфальтированный двор, миновав детскую площадку и помойку и тут же начинается полоса пляжа. Грохочет теплое море (а в начале сентября оно здесь теплое). Да и выходить не стоит даже из дома, просто выпал на балкон, и морской воздух тебе в дыхало.
Еще более впечатляющие дома, в целых пять этажей, стоят южней километров на сто с лишним, под Холмском. И море там потеплей будет.
Солнце блестело в окна дома первой линии Пензенского и мне в лицо. Выступил в путь до еще далекого Томари. Ничего сверхестественного, как уже обмолвился, не предвиделось. Песчаные пляжи, немного каменистых, но все глубоко почтительно проходимо.
Вскоре наступили высокие берега, к которым прижимался пляж, но все же проходимость была посредственно-удовлетворительна. Дороги сюда не подходили, ибо крутизна. Основная, связывающая, дорога была где-то выше, в холмах. Она мелко бегала по извилинам мелких сопок, а железная дорога вообще ныряла в многочисленные туннели.
Какие-то мысы пытались постоять на пути моего бронепоезда, а я их щелкал как орехи. Наибольший задерживающий фактор – это мусор. Это добро приплыло со всего света. Южная Корея, Япония, Китай и даже Вьетнам с Таиландом. Пластиковые бутылки лидировали в номинациях. Хотя ограничений вообще не было. Нашел я и кинескопный телевизор, и бамбуковое древко с корейским флагом. Только все не мог обнаружить чемоданчика с йенами, или юанями. Все как-то не попадались. В особенно удачных местах скапливались целые горки, пересыпанные песком, такого мусора. Периодически в них можно было найти и полезное. В 2017 году по всему побережью валялись пачки с корейскими вафлями, и даже срок годности не истек. Наелся я тогда их, как ворона требухой на бойне.
Погода была блестящей. Если смотреть на воду, так даже глаза слепило. Эх, вот бы здесь оказаться в дни 35-ти градусов жары, что стояла не так давно. А сейчас морской бриз освежал достаточно, чтобы отказаться от купания.
Выбрался к рыбообрабатывающему заводу. Этот «малыш» занял все пространство устья ручья и морского побережья. Требовалось подняться на верх склона, выйти на дорогу и по ней обойти сооружение. Подняться я поднялся, а на дорогу шиш с маслом. Какое-то время шел по кромке высокого берега, там было чем с него любоваться. Солнце заходило в сторону моря и это уже многое объясняет в завороженности окрестных пейзажей.
Вскоре, в наглую спустился в какую-то часть завода, что не производила впечатление запруженности толпами людей. Перейдя площадку, упал в ручей спрятанный бетонные ванные. Справедливо рассудив, что он выведет к морю, пошел по его водам на запад. Напротив основного тела завода открылась дыра. Из нее текла вонючая масса. Воды ее перемешались с ручьевыми