смотрят куда-то в себя. Безжизненные тела свисали из окон. Дренажные канавы на мощеных улицах были заполнены желчью, рвотой и желтой мочой. От невыносимой вони желудок Холта трижды перевернулся. Где-то плакали дети, взрослые мужчины рыдали и вздымали к небу окровавленные, грязные руки. В дальнем углу острова столб дыма уносил с собой воспоминания о погибших.
– Я слышу, как медленно бьются их сердца, но в них так мало жизни, – заскулил Эш.
Холт, не раздумывая, шагнул вперед, а его собственное сердце, несмотря на тело Восходящего, бешено колотилось. По драконьей связи они с Эшем пытались утешить друг друга. Даже в этом дьявольском месте их связь давала им ощущение передышки, как холодный чай в жаркий день.
Пока никого не узнавая, Холт шел по улицам дальше. Прямо перед ним на камни рухнула женщина. Подошли мужчины и унесли ее тело.
Теперь окружающие таращились на Холта: он держал спину слишком прямо, на его коже не было пятен, а свет в глазах не погас. Он был здоров. Люди показывали на Эша, будили спящих, чтобы те посмотрели на дракона и на Всадника.
Трясущийся старик опустился на колени у его ног.
– Сэр, вы пришли, чтобы положить конец нашим страданиям?
Оторопев, Холт заставил себя не останавливаться. И он только потом понял, о чем просил этот человек. А вокруг уже собирались другие. Их голоса слились в один вопль отчаяния.
– Я постараюсь… постараюсь помочь. – Голос Холта дрожал, запинаясь на каждом слове. – Отец?
Где же он?
– Отец!
Эш взмахнул крыльями и негромко зарычал, чтобы толпа расступилась.
– Мы можем попробовать вылечить их.
У Холта пересохло во рту. Здесь было так много людей. Они с Эшем не могут помочь всем, так ведь?
– Малыш, мне нужно его найти, – проговорил подросток. – Отец, – снова позвал он. – Отец!
Холт проталкивался сквозь толпу. Силой своего обновленного тела он легко прокладывал себе дорогу через скопление ослабевших беженцев, но это было все равно, что переходить вброд реку, а трава тянет тебя на дно.
Но план был совсем другим! Сидастра считалась надежным убежищем, безопасным укрытием на случай вторжения: все подданные королевства должны были спрятаться за городскими стенами, притянуть сюда рой, который будет разгромлен. Обращен в пыль. Слова песни, которые Холт знал с детства, снова зазвучали в его голове.
Услышав зов, собирайся в путь,
Прихвати только то, что не сможешь вернуть,
Мужа, жену, дитя и родню,
Собирайся сейчас, твоя жизнь на кону.
– Отец! – продолжал звать Холт.
Он крикнул еще раз. И еще. И еще, пока один человек не показался ему знакомым. Он стоял в дверях заведения, что когда-то было таверной.
– Мистер Уивер! – задохнулся от радости Холт и почти бегом бросился к нему: наконец кто-то из Крэга.
Мистер Уивер выглядел ужасно. Он еле держался на ногах, на его горле образовалась бледно-зеленая корка. Ткач прищурился, потер глаз и прохрипел:
– Холт Кук?
– Да!