я забрала листок и не глядя положила на комод.
– И ты не будешь осчастливливать его Величество? – с иронией уточнила тетка.
– Не знаю. Сейчас точно нет. – От верхней одежды я избавилась быстро. Осталось вымыть руки и сделать то, чего хотелось больше всего – взять на руки Сашу. Ломало уже без её улыбки и смешного «агу».
– Не уверена, что этот важный индюк отстанет от тебя просто так.
Тетка снова вернулась к договору. На столе зашелестели бумаги, появился калькулятор, и рядом вспыхнул экран моего старого ноутбука.
Наша обычная уютная обстановка. Ни мужчин, ни споров, ни проблем. Только дела и Саша.
– Если что, Зоя Фёдоровна обещала выучить Берти команде «Яйца», – отмахнулась я от последнего теткиного намека и взяла, наконец, свою сонную крошку на руки.
К счастью, которое затопило душу, невозможно было привыкнуть.
Мое маленькое солнце казалось настоящим чудом. Увидев мамино лицо, Саша улыбнулась широко, радостно, как голливудская звезда. Совсем миниатюрная, обняла так, что тепло растеклось по всему телу. И на сердце отозвалось: «Дома. Я дома!»
Любовь моя пухлощекая!
Ей было всего семь месяцев. А я уже не представляла своей жизни без этого милого совершенства. Словно до Саши и меня самой не существовало. Так, бродила по миру пустая оболочка. Пыталась прибиться к одному мужчине, потом к другому… И только с малышкой по-настоящему заполнилась содержанием.
Никто, наверное, не поверил бы, но даже первые бессонные месяцы после родов были в радость. Саша узнавала меня. Смотрела своими огромными глазенками, тянула ручки, гладила грудь, когда я ее кормила. А я во все глаза смотрела на нее и каждый раз с трудом сдерживала слезы.
Если бы все сложилось иначе… если бы прежняя фантазия о любви была правдой, моего счастья хватило бы на двоих. Не смог бы Марат устоять против такой красоты. Ни одно сердце не осталось бы холодным от доверчивого детского взгляда и заливистого звонкого смеха.
Моя малышка забирала много сил, но отдавала столько чистой любви, что и он бы полюбил. Пусть не сразу. Пусть спустя время и вопреки собственным страхам, воспоминаниям о невесте и боли. В той прежней красивой фантазии нам троим было бы хорошо.
Но… кто-то сильно размечтался. Заболел надеждами, как болезнью. Вообразил, что наша встреча на пороге медицинского центра неслучайна. Что с фото в анкете донора на меня смотрел Марат. Такие смешные фантазии! Настолько глупые, что могли прийти в голову лишь влюбленной дуре.
А правда всегда оставалась правдой. У Марата была я – удобная домашняя мышка, с радостью согревавшая постель и готовая исполнить любое желание своего господина. Была красавица Карина – для выхода в свет и счастливого отдыха на островах.
Никакого «мы» не существовало никогда. Иллюзия слишком сильно уставшей от одиночества женщины.
Не было взаимных чувств. Не было похожей на невидимый канал, по которому передавались все мысли и желания, связи. И в роддоме, когда моя малышка появилась на