ты что здесь делаешь?
Кто-то рядом ахает. Возможно, я сама. Не такой встречи я от нее ждала.
Но, если подумать, я вроде как это заслужила.
9
Кит
Пятница, 28 апреля 2017
– Прости, – спохватившись, говорю я Уилле. – Я не то хотела сказать. Это просто… от неожиданности. – Нормально, – отрывисто бросает Уилла и отворачивается. – Ладно. Давайте уже уйдем с этого сквозняка, а? Кофе хотите? Она направляется в кухню, а я все стою, облокотившись о перила. Уилла. При одном ее виде у меня на глаза наворачиваются слезы. Я так редко ее вижу. Она появляется только по печальным поводам – похороны, несчастные случаи, разводы, – так что ничего удивительного, что меня разом охватывают воспоминания о грустных моментах наших встреч. Но не только это. Уилла – ниточка к моему прошлому. Ниточка к маме. У нее мамины глаза, и они смотрят на меня. Вот только не знаю, о чем она думает. Кто виноват в эмоциональном разрыве между нами? Хотя, может, и никто не виноват. Может, мы просто обычные сестры, только общаемся меньше, чем стоило бы. И все же из-за этого ее появление здесь и сейчас выглядит даже еще более значимым. Я уверена, что ей не хотелось приезжать. И понимаю, что сесть в самолет было для нее настоящей жертвой. У меня перехватывает дыхание от смеси неловкости (из-за одолжения, о котором я не просила) и благодарности (она пошла на неудобства и трудности ради меня).
А еще от того, что Уилла здесь… все происшедшее становится реальным. Грег мертв. Его кто-то убил. Я не знаю, почему это произошло, чем было продиктовано и планирует ли убийца нанести новый удар. Я даже не знаю, насколько близко была от собственной гибели. Я уже поняла, что, пока полиция ищет настоящего преступника, они могут подозревать меня – по крайней мере, немного. С появлением Уиллы прошедшие несколько дней вдруг перестают казаться сном. Это все по-настоящему, реальнее и быть не может.
А я совсем не готова с этим разбираться.
Уилла хлопочет на кухне, она ориентируется на ней с закрытыми глазами – отец годами ничего здесь не менял. На ее маленьком лице с заостренными чертами, как обычно, ни капли косметики. В рыжевато-каштановых, подстриженных до плеч волосах я вижу светлые пряди – скорее всего, они просто выгорели на солнце, потому что Уилла не жалует салоны красоты. Ее подтянутое, спортивное тело в легинсах и коротком худи, открывающем тонкую талию, излучает здоровье. Меня поражает, что она до сих пор не замужем. Понимаю, конечно, что в Лос-Анджелесе полно изящных красоток с внешностью супермоделей, но Уилла даже среди них выделяется.
Приготовив кофе, она берет две кружки, выходит в коридор и уверенно направляется в дальнюю комнату, наше с ней любимое место. Здесь мама дала волю своим дизайнерским талантам: обивка мебели яркая, пестрая, предметы не подходят друг к другу. Полки забиты птичьими гнездами, сосновыми шишками, фигурками из резного дерева, поделками из старых яичных упаковок (мы с Уиллой делали их еще в детском саду). Здесь же старый бакелитовый телефон с диском из шестидесятых и диорама: две крошечные фигурки – из игрушечной