Они держали друг друга за руки, словно собирались вместе прыгнуть. Оба молчали – молчали так долго, что говорить расхотелось. На Питере была майка с эмблемой «Метс». В последние два года он носил ее чуть ли не через день. Майка уже стала ему немного мала – ткань плотно обтягивала плечи.
– Есть малость, – ответил Питер.
Что-то странное было в их разговоре. Что-то странное помимо необычного места и времени, помимо того, что Питер сжимал ее так, словно хотел удостовериться – она и вправду тут, с ним.
– Твои точно спят? – спросила Кейт. – Нам нужно вернуться до половины первого.
– Кейт, – произнес Питер и приподнял ее ладони, чтобы сравнить со своими, как в детстве.
Он поцеловал ее пальцы. Перевернул ее руку и прижался губами к ладони. Кейт подумала: «Всю свою жизнь я шла к этому мгновению, к его теплым губам на моей коже». У него на майке, рядом со швом, были две дырочки – каждая размером с карандашный ластик. Питер обнял ее и поцеловал в губы.
Когда они прервались, чтобы глотнуть воздуха, Кейт дрожала, хотя теперь ей стало спокойнее. Она машинально вытерла губы ладонью, и лицо у Питера стало несчастное.
– Ой, прости, – рассмеялась Кейт.
По Монро-стрит проехала машина, и они проводили взглядами огни ее фар, мелькавшие среди деревьев. Машина свернула на Сентрал-авеню.
– Отец уезжает, – проговорил Питер. – Будет жить в Куинсе с моим дядей.
– Вы переезжаете?
– Только отец.
– Серьезно? Ох, Питер… Когда он тебе сказал?
– Вчера, после ужина. Ты же помнишь, мама взбесилась, когда застала нас вдвоем. Она позвонила ему на работу, он пришел; что было дальше, я не знаю. Она наговорила ему всякого, тут он, судя по всему, и принял решение.
– А почему ты не захотел уехать с ним? Или он тебя не звал?
Питер отломил щепку, торчавшую из доски.
– Знаешь, мне с ней проще, чем ему.
– А что она сказала?
Питер отломил еще одну щепку.
– Слушай, Питер! Ты точно не хочешь попроситься жить с отцом? Я буду очень скучать по тебе, но…
– Кейт, тут дело в том, что она, боюсь, без меня не справится. Понимаешь?
– Погоди. – Кейт попыталась подобрать слова, но ничего не получалось, совсем как детстве. – Ну, чего она так? Может, мы все просто друг друга не поняли, и если мы…
Питер покачал головой и рассказал, что случилось в «Фуд-Кинге» под Новый год. Теперь Кейт стало ясно, почему в мусорном баке Стенхоупов валялись пакеты из «Эвергуда». В «Эвергуде» даже изюм и орехи продавали на развес, покупателям приходилось насыпать их самим. За пять месяцев в школе эта история не всплыла ни разу. Может, все на самом деле не так серьезно? Хотя нет, подумала Кейт, пожалуй, наоборот, все так серьезно, что взрослые стараются не упоминать об этом при детях.
– Питер…
– Я просто хотел тебя предупредить, что на какое-то время все изменится.
Он снова поцеловал ее, и второй поцелуй длился дольше. Его руки