отеле, где он работает последний месяц, – всё включено. Не только еда, алкоголь, но и куча каких-то вечерних шоу-программ. Он такое не любит, ему интереснее в полупустом баре с джоинтом или в номере с фильмом – по настроению. Такое, правда, редко случается – увы, он тоже «включён». Пять месяцев работы с отдыхающими женщинами и мужчинами кормят всю его семью последующий год.
В тот раз Асиф привычно бежал мимо вечернего шоу и вдруг остановился – на сцене выступал гимнаст: маленький, хрупкий, с каким-то невыразительным хвостиком на голове. Играла душераздирающая песня, и костюмчик у него был яркий, но странный, нелепый. Мальчик стоял у обруча, а обруч висел на верёвке. Потом он запрыгнул на это приспособление и изогнулся в одну сторону, в другую.
Он не попадал в ритм, и всё, что делал, – выглядело безвкусно. Акробат улыбался, но улыбка его не обращалась к кому-либо. Женская спина, худые руки, бедное-бледное тело. Удивительно, что у мальчика был сольный номер, ведь выступал он чудовищно бездарно. И именно поэтому было красиво. Естественно. Глупо, но по-настоящему. Стеснение – неприкрытое. Непрофессионализм – и хорошо.
А зато он любит вот такую песню, и штаны точно сам себе скроил, и номера как-то сольного добился. И если вам не нравится – не смотрите. Многие говорят, но впервые Асиф вдруг понял, что значит действительно «быть только для себя».
И она тоже выступает только для себя. Ранним утром, на пляже. С коктейлем на основе мартини – потому что как в журналах, и звучит богато. Вкус – неважно. Распустила длинные бретели топа, музыка с телефона, обнажается медленно.
Элегантно снять шорты никогда никому не удавалось. Падает в холодный песок. Бежит в воду, спотыкается, но решает, что прокатит, будто так и надо. Дальше она ползёт на четвереньках вдоль прибоя, изображая кошку или другое какое животное. Асиф изображает восхищение и тянет руку к своим плавкам.
Никогда не бывает так, что тебя не видит никто. Это знает акробат, но ещё не понял Асиф.
Он встаёт, поправляет трусы и плетётся за этой пьяной кошкой в воду. И всё у них сейчас будет хорошо. Без рефлексии об упущенных возможностях и не случившихся чувствах, но во имя эволюции. Жизнь – это не кино.
3
Асиф шёл не домой, а к любовнику. Раньше он бы никогда не смог открыться в своих предпочтениях, да и теперь – не может. Ещё до Объединения он женился и даже стал отцом двоих сыновей. Это сейчас до его отношений никому нет дела (или все только притворяются, чтоб не нарваться на штраф и административное наказание за нетолерантность), а во времена его молодости – считалось позором, от которого очиститься нельзя. Его жена не виновата в том, что он такой. Лейла – хорошая женщина, хоть он и ненавидит её всей душой. Ненавидит именно за то, что хорошая.
Сварливую, жадную, злую он бы бросил давно – его нынешних доходов хватит даже на три семьи. Но Лейла была кроткой и доброй, хорошей матерью и объективно красивой женщиной. Асиф знал, что они состарятся вместе и умрут примерно в одно