решил себя побаловать! – он довольно смеется. Держа руки на поясе, широко разведя ноги в мужественной, победной позе, он не может отвести глаз от машины, чтобы взглянуть на меня, но добавляет:
– И я забрал Эмили, потому что она написала мне, что плохо себя чувствует.
– Как ты это купил? Мы еще не получили деньги на счет.
Теперь он улыбается мне, довольный собой, словно только что сделал что-то выдающееся – добился повышения или победил в забеге отцов в школьный день спорта.
– Я просто взял с собой в салон билет и помахал им перед ними. Это было потрясающе. Видела бы ты их лица.
Эта легкомысленность совсем не в его стиле.
– Сначала я не знал, поверили ли они мне, но я сказал им, что мы много лет участвуем в лотерее и всегда выбираем одни и те же номера. Что мы… ты каждую неделю покупаешь билет в одном и том же WHSmith на главной улице во время обеденного перерыва. Им понравилась эта история. Они слопали ее за милую душу. Все любят победителей, а?
Что ж, теперь понятно, как информация о том, что победителем стал кто-то из местных, просочилась в интернет. Мой собственный муж проболтался консультанту, который, очевидно, не смог не поделиться сплетней.
– Ты взял лотерейный билет в салон? – я поражена его безрассудством, его глупостью. Я роняю сумку у своих ног, глазея на машину.
– Ага.
– Что, если бы ты его потерял?
Джейк замечает мое выражение лица, в котором, несомненно, сочетаются обеспокоенность и раздражение.
– А, точно, извини. Это было глупо с моей стороны. Мне не стоило этого делать. Я просто так рад! – он крепко меня обнимает. – Извини. Я оплошал, но не волнуйся, я его не потерял, – его дыхание теплое, а прикосновение родное, но я не могу расслабиться. Эмили выглядит смущенной нашим публичным проявлением внимания, поэтому Джейк отстраняется и начинает оживленно перечислять непонятные мне факты и цифры о машине. – Ну разве она не красотка? Это 488 GTB. У нее двигатель 3,9 литра, пятьсот тридцать лошадиных сил. Мощность невероятная, шасси превосходные, – он поглаживает капот, чуть ли не лаская его. – Это очень важная модель для Ferrari. Она представляет собой изменение философии среднемоторных суперкаров компании.
Я таращусь на него. Он мог бы разговаривать на иностранном языке, и я поняла бы столько же. И мне было бы так же все равно.
– Это, на самом деле, не моя машина, – добавляет Джейк. – Она арендована.
– О, слава богу, – но мое облегчение мимолетно.
– Моя будет готова через пару недель. Моя красная, и я заказал кое-какие изменения. Это занимает немного времени. Мне было сложно выбрать между кожаными или углеволоконными дверными панелями. Жаль, что тебя не было, чтобы помочь с выбором. Она великолепна, не так ли?
– Сколько?
– Эй, если тебе нужно спрашивать, ты не можешь себе этого позволить, а так как мы можем позволить себе что угодно, тебе не нужно спрашивать, – он улыбается мне. Своей неудержимой, очаровательной улыбкой. Обычно она кажется мне неотразимой, но сегодня