может быть еще… Сколько? Десять, двадцать? Вся эта история казалась Яну чередой невероятных совпадений, когда он считал, что случай единичный. Но если предположить, что кто-то проделывал такое не раз, неудача с хордером превращается в неизбежную статистическую ошибку…
Мысли невольно скользнули к Филиппу Беленкову. В кафе он сделал вид, что не связан с золотым ангелом – а если соврал? Мог и соврать, нет у него причин говорить правду.
Впрочем, эта версия долго не продержалась. Ян вынужден был признать, что у семьи Беленковых избавление от мертвых тел уже много лет поставлено на поток и связано с их фермами. А все, что описала Соренко, требует специального оборудования и немало времени. Так что за созданием жуткой скульптуры наверняка стоит тот, кто считает себя художником.
А убийцей может оказаться как раз не он.
– Ладно, что уже тянуть? – тяжело вздохнула Соренко. – Идем.
– Насколько хорошо удалось сохранить тело? – спросила Александра.
– Больше всего оно пострадало при падении статуи. А дальше уже все было аккуратно… Когда тело прятали, бетон прилегал к нему вплотную. После мумификации появились небольшие пустоты. Это по-своему помогло.
Как и большинство известных Яну судмедэкспертов, Соренко относилась к трупам со здоровым цинизмом. Это было необходимым инструментом сохранения психики: если бы она позволяла каждой трагедии себя задеть, никаких нервов бы не хватило. Мертвые тела Соренко рассматривала всего лишь как ресурс, который помогал восстановить справедливость и защитить живых.
А теперь все было иначе. Это стало понятно, когда они обнаружили, что тело ребенка накрыто простыней. Простыня была новой – ткань еще сохранила заломы, оставшиеся после упаковки. Ян не удивился бы, узнав, что Соренко побежала покупать эту простыню на собственные деньги, лишь бы не смотреть лишний раз на мертвого мальчика.
Картина и правда была жуткая, не похожая ни на что. Останки, уже обработанные и очищенные от бетона, даже настоящий труп не напоминали. Как будто декорация к какому-то фильму ужасов, да еще и не самому страшному… Но от этой невольной издевки над чудовищной смертью становилось только хуже.
На краю стола лежал большой конверт из плотной желтой бумаги. В нем обнаружились рентгеновские снимки, показывавшие, что целых костей в маленьком теле почти не осталось, и не во всем можно было обвинить грузчиков, уронивших скульптуру.
– Он умер от побоев? – тихо спросила Александра, тоже старавшаяся лишний раз не смотреть на труп.
– Задушили, – коротко ответила Соренко. И даже подобная немногословность выдавала, насколько ей тяжело.
– А переломы?..
– Были нанесены раньше. Так, ладно, сами вы ни хрена не угадаете, давайте по порядку.
Ян не стал указывать, что они не угадывать сюда пришли. Порой ему доставляло удовольствие препираться с Соренко – поэтому он и не ограничивался отчетами, как следовало бы, приходил лично. Но не здесь и не сейчас.
– Убили