нее с помощью свечей, фонаря и сигнальных огней в течение четырех часов пытались привлечь внимание пилота какого-нибудь вертолета, но безуспешно.
«А вода продолжает подниматься?» – поинтересовался у Фредди радиоведущий.
«Да, да, она неуклонно поднимается».
«Вода поднимается?» – удивилась одна из медсестер реанимационного отделения Мемориала.
Ее удивление было понятно: с улиц, примыкающих к Мемориалу, вода ушла. Все, кто ночью, взяв небольшой перерыв, выходил из здания, точно знали, что вокруг спокойно. Так что поступившие новости казались противоречащими очевидному, но все же вызывали тревогу. Однако у медиков было слишком много работы, чтобы долго раздумывать над этим противоречием.
Взошло солнце. Вблизи Мемориала улицы по-прежнему оставались сухими. Небо за окнами было голубым. В семь утра, после того как пациентку с ножевым ранением устроили в палате, Карен Уинн спустилась на четвертый этаж, туда, куда перебазировался оперативный штаб, чтобы принять участие в первом в этот день совещании. Оно проходило в большом прямоугольном помещении, на двери которого висела табличка с надписью: «ЦЕНТР ПОДГОТОВКИ МЕДСЕСТЕР». Там на белых пластмассовых столах стояли компьютеры, которые обычно использовались для обучения сестринского персонала. Компьютеры были подключены к Интернету и работали через красные розетки, то есть находились на автономном электропитании, независимом от главного генератора.
Все здесь говорило о том, что в помещение въехали второпях и скоро его снова покинут. Выходящие во двор окна, выложенные по периметру красно-коричневым декоративным кирпичом и занавешенные розовыми портьерами из плиссированной ткани, создавали ощущение уюта. Но оно тут же исчезало при виде явно несочетающихся по цвету обивки диванов, громоздких коричневых шкафов и встроенной раковины. Финансовый директор больницы Кертис Дош принес телевизор с портативной V-образной антенной, установил его на низком столике и подключил к одной из красных розеток. Члены медперсонала то и дело склонялись к нему или приседали перед ним, чтобы посмотреть на экран, но там практически все время не было ничего, кроме белых светящихся линий помех.
В комнату, где расположился штаб, вбежала Сьюзан Малдерик, уже долгое время являвшаяся руководителем Карен Уинн. Уинн доверяла Малдерик, которая приняла ее на работу еще в 1980-е годы, когда Карен только начинала свою карьеру в медицине, а затем повысила, причем в тот момент, когда Уинн была беременна и лежала на сохранении. В то время как большинство сотрудников медперсонала видели в Сьюзан Малдерик только профессионала с жестким характером, Карен Уинн знала, что в душе она была очень мягким, добрым человеком – из тех, кого иногда в шутку называют «белыми и пушистыми». Сьюзан всегда умела четко поставить задачу и предоставляла Карен всю необходимую свободу и поддержку для ее выполнения. Словом, Карен Уинн просто обожала Сьюзан Малдерик и восхищалась ее умом и находчивостью.
Команда