того, что они запоздали, так еще и никому не нужны.
Саймон десятки раз прокручивал в голове эту сцену, прежде чем попросил Луку заказать билеты. Что будет при встрече: она упадет в обморок, или даст ему пощечину, или кинется на шею, или закричит, или заплачет, или просто откажется пускать его на порог? Были сотни вариантов – но почему-то такой ледяной враждебности он не предвидел.
И не знал теперь, как реагировать.
– Зачем ты пришел? – спросила Кэтрин. – И где, черт возьми, ты был, пока я искала твой труп?
Глава 4
САЙМОН
Кале, Франция, двадцать пять лет назад
10 июня
Вчера вечером в кузове грузовика я впервые узнал, что меня укачивает. Тошнило без устали. Желудок буквально выворачивало наизнанку.
Водитель предупреждал, что переправа займет около двух часов, но шторм внес в расписание свои коррективы. Равнодушный Ла-Манш швырял наш паром, как тряпку. Нащупав в кромешной тьме путь, я забился между двумя ящиками, привязанными к бортам грузовика.
Прошлое я похоронил с костями матери, но сбросить кожу по-настоящему, стать свободным и раскрепощенным я сумею только вдали от привычных мест. Франция казалась самой очевидной отправной точкой. Однако встал вопрос, как добраться до нее без паспорта и денег. На выручку пришел один усталый водитель с прокуренными усами, не любивший бюрократию. Он предложил неплохое решение.
Днем водитель подобрал меня возле Мейдстоуна. По дороге мы обсудили британский футбол и коррупционную политику консерваторов. Я объяснил, куда направляюсь, а он ни разу не спросил, зачем мне в другую страну и как я намерен пересечь границу без денег.
Как выяснилось, водитель сделал вполне очевидный вывод.
– Я тоже в свое время отсидел, – сказал он, сворачивая сигарету. – Если ты никого не убивал и не трогал детей, отвезу тебя во Францию.
Перед таможенным контролем водитель запер меня в кузове, велев спрятаться за деревянными ящиками. С собой дал фонарик, банку пива из супермаркета, кусок домашнего сыра и бутерброд с чатни[6]. Правда, мне стало не до еды, когда разыгралась буря.
Наконец паром зашел в порт.
– Нет, вы только гляньте на него, – хохотал водитель, выпуская меня на стоянке возле французского гипермаркета.
Он подержал меня за руку, пока я нащупывал нетвердыми ногами почву. Испачканную рвотой одежду я снял и бросил в мусорный бак, залез в одних трусах в кабину и там переоделся в новые вещи, которые прихватил из чужой сумки, когда ночевал в лондонском приюте для бездомных.
– Ну, чем мог – тем помог, – сказал водитель. – Удачи тебе, сынок.
– Спасибо. Кстати, не расслышал: как тебя зовут?
– Да просто – Мозес, – усмехнулся тот в усы и неторопливо отошел.
Когда грузовик скрылся из виду, я достал из кармана и принялся пересчитывать стопку французских франков, вытащенных из бумажника на приборной панели.
Сен-Жан-де-Люз, Франция
17 июня
Волны хмурого Атлантического океана плескались у моих ног. Волоски на пальцах щетинились колючками морского