территории от всякой нечисти. Мужчина ведь справился бы с этой задачей гораздо лучше, имея силу и скорость охотника. Даже при одинаковом весе, у парня всегда больше преимуществ в физической силе и рефлексах, чем у девушки, соответственно и в бою тоже. А с магически улучшенными возможностями они стали бы еще сильнее. В обычной жизни особенности анатомии и нейрофизиологии мужчин играют им на руку в драке с женщиной. Поэтому детенышам человека мужского пола с детства и внушают, что бить девочек – не комильфо. Что некоторое время вызывает у несчастных мальчишек когнитивный диссонанс, когда девица, весом в два раза его больше, нагло отжимает у несчастной жертвы пирожок в школьной столовке. Лучше было бы уточнять, что бить девочек нельзя лет так с 12-13, когда силы начинают уравниваться, а затем и превосходить. А до этого времени оборзевшим кобылам можно и наподдать как следует, чтобы не зарывались.
Многие знакомые Ангелине девушки, которые занимались какими-то боевыми искусствами – популярным боксом, тайским боксом, кикбоксингом, карате или чем-то подобным, считали, что в полевых условиях, то бишь в темной подворотне, они не факт, что справятся с обычным мужчиной, равным им по весу или тем более превосходящим. Для этого он должен быть рыхлым диванодавом и желательно в состоянии сильного подпития.
В любом случае вредить людям вроде как запрещено. Какими бы подонками они не были, она их судить не в праве. Но иногда очень хочется. Вершить свой суд. Все-таки физическая сила– это какая-никакая, но власть, а власть разъедает душу, заставляет смотреть на тех, кто ею не обладает сверху вниз. Или на крайний случай – снисходительно. И бороться с этим почти невозможно. Никто из людей, наделенных властью и долго ее из рук не выпускающих, еще не смог справиться с ее тлетворным влиянием.
– Будешь курить? – Кэтти подкралась, прервав размышления.
Она держала в руках пачку тонких сигарет. Они решили не заходить пока в клуб, а подышать не шибко свежим городским воздухом с примесью автомобильных газов и табачного дыма. Осенний вечер был достаточно теплым.
Ангелина замялась. Курить она не любила. Почему-то делала это чаще всего или дома или где-то рядом с домом, и всегда думала, что будет, если она спалится перед родителями. И это чувство почему-то так нравилось ей. Такой маленький адреналиновый импульс. Хотя учитывая специфику ее второй жизни, было странно получать адреналин от такой откровенной фигни, но, тем не менее…
«К двадцати трем годам вроде подростковый возраст должен уже прекратиться, а у меня, кажется, только входит в полную силу», – тоскливо подумала она.
Пропикала смска. Ангелина, не показывая заинтересованности, глянула на дисплей. Розовый кнопочный телефон – наследие прошлого, когда она теряла или разбивала телефоны каждую неделю. Сейчас был ее протестом против андроидов. И против своего наставника, у которого появилось бы возможность доставать ее видеозвонками. Телефончик призывно светил монитором.
«Я