волной щенячьей нежности. Он стоял, как вкопанный, как идиот. Хотелось оберегать, схватить и не отпускать никогда. И тёплые волны разливались по телу. Юлька…
«Рождение утра» было рождением их творческого союза. Это было время полного взаимопонимания. Они спали, обнявшись, ели, обнявшись, сидели, обнявшись. Но потом всё ушло куда-то.
Борисов посмотрел на своё отражение в луже.
«Ну и к чему ты пришёл, старый дуралей?» – спросил внутренний голос.
«Я пришёл в никуда! Растратив лучшую часть своей жизни!» – ответили ему.
– И что ты собираешься делать?
– Не знаю.
Он и правда не знал. Он просто плыл по течению. Что-то рисовал, продавал, пил. Как-то жил. А ещё иногда он приходил в этот старый двор, чтобы на Юлю посмотреть. Он прятался за кустами и выглядывал, как вор. Сидел на одинокой лавочке в дальнем углу двора.
Борисов пытался осознать свою жизнь. Понять, почему так получилось? Почему им с Юлей не хватило сил и терпения пережить кризис, понять, услышать.
Она, наверное, счастлива. Расставляет свои баночки с кремами по полочкам. Вытирает пыль. Готовит вкусный яблочный пирог. Никто не мешает жить так, как хочется. Но именно тогда, когда тебе судьба даёт такой шанс, жить с полным ощущением свободы, именно в эти моменты хочется больше всего выть волком. Тогда ему всегда вспоминался старый балкончик на пятом этаже.
Борисов допивал пиво. Он не сводил взгляда со знакомого подъезда. Перед глазами мелькнула знакомая походка. Только Юлька могла так ходить.
Словно тихая лодочка плыла вдоль берегов жизненных невзгод. Всё тот же силуэт, та же родинка у виска. Тот же запах. Тот же небрежный хвостик на затылке. Он покачивается из стороны в сторону при ходьбе. Забавный такой.
– Юляя!
Он не узнал свой голос.
Она повернулась. Посмотрела. Пыталась угадать знакомые до боли черты.
– Митя?
– Юля. Здравствуй!
– Здравствуй. Какими судьбами? Митя, боже мой!
– Да ты знаешь, мимо шёл…
– Как живёшь?
– Хорошо живу. Рисую.
– Это правильно. Художник должен рисовать.
– Загорела.
– На море ездила.
– Одна?
– Митя, ну прекрати! Прекрати!
– Извини.
– Я вот решила до магазина сходить. Захотелось картошки жареной. А в закромах оказалось пусто.
– Помнишь, как мы с Петровыми с палатками ездили. Самая вкусная картошка в том походе была.
– Помню.
– Правда?
– Конечно, Митя. Я всё помню.
– Правда?
– Конечно.
Она была такой как раньше. Те же голубые глаза. Родинка у виска. Борисов вспомнил, как целовал эту родинку. У него закружилась голова.
– Давай сумки тебе помогу до дома донести.
– Митя.
– Что? Я же помочь, как старый знакомый.
– Бывший муж.
– Ну