Шеннон не моя секретарша. Вы все знаете, что я лично регулирую и составляю свой график и для связи у нас есть телефоны и электронная почта. Шеннон не будет ответственна отвечать на подобные вопросы, поэтому прошу не задавать ей их. Шеннон ассистентка, что означает, что я переложу на неё ту часть работы, которая отвлекает меня от более глобальных вещей и попросту забирает моё время. Ещё вопросы?
Что за грёбаное клише? Секретарша… Не будет она ею. На ней будет куда больше ответственности, чем на человеке, отвечающем на звонки и составляющем график встреч своего босса.
Вопросов не оказалось, слава богу, и все поспешили на свои рабочие места.
– Пупсик, постарайся быть поласковее. Я уже задолбался подбирать тебе идеальную кандидатуру, – шепнул Пит, встав напротив меня. – Ты добьешься того, что твоя репутация – наша репутация – пострадает. Если ты продолжишь выпускать своего дьявола наружу, то с нами никто не захочет взаимодействовать.
Чуть не закатил глаза на его комментарий. Я не выпускаю дьявола. Просто мне надоело, что каждая соискательница искала глазами очертания моего члена в брюках. Ну серьёзно!
Пит, поправив пиджак, отправился в свой кабинет, а я повернулся к Шеннон. Она подняла голову и посмотрела мне в глаза.
Внезапно я оказался не здесь, а в школьном коридоре около её шкафчика, пойманным с поличным, когда клеил ей очередной стикер с загадкой. Я уже несколько недель занимался этим по утрам, но никак не ожидал, что она решит подкараулить меня. Эти ореховые глаза, этот запах… Тогда на меня нашло нечто такое, что спровоцировало прижать её к стене после кучи вопросов, которыми она меня закидала. Я зажал её своими руками, уткнулся носом в её шею и сделал глубокий вдох. Помню, как она задрожала и едва слышно застонала. С тех пор мы были обречены. С тех пор всё изменилось. С тех пор она стала для меня всем. С тех пор цветущий миндаль и спелая вишня символизировали то время. Её. Нас. Тогда я просто понюхал её, как бы это ни прозвучало, и ушёл. Чтобы потом вернуться под покровом ночи. Тогда я сделал это впервые. Нашёл старую деревянную лестницу, приставил к стене дома и пробрался в её комнату через окно. И… снова понюхал.
Нет, я не псих и не похож на героя её любимого романа «Парфюмер», хотя она потом смеялась, что я именно он и есть. Я не знаю, как объяснить моё непреодолимое желание понюхать эту девушку. Может, я и впрямь больной? Однако я никогда не мог отказать себе в этом удовольствии – просто зажать её в углу и вдохнуть её аромат. Потом я и в других вещах не мог себе отказать, но это было позже.
– Пойдём. Покажу тебе твой кабинет и расскажу, с чем тебе придется иметь дело, – взяв себя в руки, произнёс я, разглядывая её глаза. Она только кивнула и поправила идеально прямую прядь волос. Проследив взглядом за этим жестом, я закусил изнутри щеку. Язык так и чесался спросить, какого черта она стала выпрямлять свои слегка вьющиеся волосы, но нельзя.
Мы вышли из переговорной и направились по коридору в сторону её