и с жадностью набросился на салаты.
– Может, сначала курицу разделаешь? – с усмешкой спросила Яна, глотнув немного коньяка.
– Благодаря тебе, – с набитым ртом произнес Руденко, – я сегодня весь день на двух пирожках.
– Вот и поешь как следует, – Яна пододвинула ему блюдо с курицей.
Руденко засучил рукава, взял нож и ловко разделил румяную птицу на несколько частей. Он ел, обильно запивая пищу портвейном и вытирая пышные усы салфеткой. Они выпили еще за День солидарности, за труд, черт бы его побрал, за здоровье – куда же без него? – за мир во всем мире и за что-то еще. И только когда Семен Семеныч насытился и развалился в кресле с сигаретой в зубах и блаженным лицом, Милославская принялась за расспросы.
– Ну что, Семеныч, какие новости? – как бы между прочим поинтересовалась она.
– А-а, – пьяно махнул он рукой, – пока не слишком много.
– А все-таки? – Милославская тоже закурила.
– Ладно уж, скажу, – хитро посмотрел на нее Руденко, словно говоря, что он понимает, чем обязан такому столу, – врач говорит, что смерть наступила примерно сорок восемь часов назад, точнее можно будет сказать после вскрытия. Скорее всего, смерть наступила от перелома шейных позвонков, почти мгновенно, но жертву ударили еще раз, когда она уже была мертва. Орудием убийства явилась, опять же предположительно, – уточнил он, – тяжелая чугунная сковорода, на которой остались частички крови, кожи и волос. Да, – добавил Руденко, – в квартире, как я и думал, полно отпечатков пальцев. Мы прогнали через компьютер – ничего – в нашей картотеке не числятся.
– Что это значит? – поинтересовалась Милославская.
– Это значит, – словно читая лекцию, продолжил Три Семерки, – что убийца никогда не привлекался к уголовной ответственности. Кстати, – заметил он, подняв указательный палец, – основная часть отпечатков, кроме отпечатков Галкиной, разумеется, принадлежит одному человеку. Из этого можно предположить, что убийца был один, – резюмировал лейтенант.
– Это точно?
– Ну, – лейтенант глубокомысленно улыбнулся, – если только сообщники не были в перчатках, но это навряд ли. Вообще, все сделано непрофессионально.
– Ты не думал над тем, что могли искать в квартире Галкиной? – Яна стряхнула пепел с сигареты и плеснула себе немного коньяка.
– А черт его знает, – откровенно признался Руденко, – ясно только, что не деньги и не драгоценности.
– Может быть, наркотики?
– Нет, – покачал головой Руденко, – ребята из лаборатории сделали спектральный анализ некоторых вещей из квартиры Галкиной – никаких следов. Слушай, – он наполнил себе бокал из второй бутылки с портвейном, – а чего ты, вообще, этим делом так интересуешься? Клиента, как я понимаю, у тебя нет. Ты что, собираешься работать бесплатно?
– Я получила от Галкиной аванс, – Яна глотнула немного коньяка и положила в рот маленькую дольку лимона, – так что мне нужно его отработать.
– Не пудри