и любовных игр. Принесла?
Фея кивнула, начала расстёгивать кофточку.
– Эй! Я стриптиз не заказывал!
Эмилия не обратила никакого внимания на слова Николая, расстегнула ещё пару пуговичек, слегка отодвинула ворот блузки. Сверкнули ярким огнём рубины, украшавшие вычурное ожерелье. Хозяин дома прищурился, протянул руку:
– Показывай.
– Так смотри, – ответила фея.
Матвеев неторопливо встал, подошёл к женщине, бесцеремонно отодвинул её руку, вытянул из-под блузки ожерелье, осмотрел украшение, кивнул головой:
– Неплохо. Снимай.
– Ты кое-что забыл, – сказала фея, сделала шаг назад.
Николай рассмеялся, довольно произнёс:
– Ах, как тебе припекает!
Он чуть потянул ожерелье на себя, заставляя женщину приблизиться, но тут же отпустил драгоценность и направился к бару. Открыв дверцу, Матвеев взял с полки стакан, достал из него кожаный ремешок с яркими разноцветными бусинами и, повернувшись к фее, тряхнул фенечкой:
– Как обещал.
– Клади на стол, – приказала Эмилия. Николай небрежно бросил ремешок на столик у камина. Гостья подошла, взяв в руки фенечку, внимательно осмотрела и, убрав простенькое украшение в карман пиджака, сняла с шеи ожерелье и положила на гладкую поверхность. Повернувшись к Николаю, спросила:
– Надеюсь, чаю ты мне нальёшь?
– Запросто, – Николай поставил на столик бокал с коньяком, забрал со стола ожерелье, вышел из комнаты.
Проводив мужчину долгим взглядом, Эмилия схватилась за перстень, украшавший безымянный палец левой руки. Сдвинув в сторону большой камень, она высыпала в бокал белый порошок и слегка взболтала жидкость. Выдохнув с облегчением, гостья села в кресло и, прислушавшись к шуму закипающей в чайнике воды, доносившемуся с кухни, достала из кармана фенечку. Презрительно оглядев ремешок, она убрала его назад в карман.
Хозяин дома появился минут через пять. Поставив на столик чашку с чаем, прошёл и плюхнулся в своё кресло. Эмилия удивлённо спросила:
– Даже не подашь?
– Нет. Сама, всё сама. Здесь слуг нет, – он взял в руки бокал с коньяком, приподнял слегка, салютуя гостье. Было видно, что ему доставляет удовольствие издеваться и унижать гостью, а та внимательно следила за действиями Матвеева, не обращая внимания на издёвки.
Николай сделал большой глоток коньяка. Гостья сжалась, напряглась, как кошка, увидевшая мышь. Матвеев поперхнулся, закашлялся, попытался встать с кресла, но ноги не держали его; он упал на пол. Фея метнулась к Николаю, достав из кармана небольшой пузырёк с белым порошком, крикнула:
– Где настоящий браслет? Где? Признавайся и я дам тебе противоядие. Ну, быстро!
– Дарина поменялась, – прохрипел Матвеев, протягивая к женщине трясущуюся руку.
– С кем? Кому отдала?
– Соседке… Коробкиной… Дай…
Эмилия отпрыгнула в сторону, протянула к Николаю пустую руку и произнесла, не скрывая злорадства:
– Нечего давать. От этого