алхимии валяются, забытые, на полке над письменным столом. В открытом шкафу висит юбка в складку. Внутренности Уэса скручиваются узлом. Сколько других побывало здесь до него?
И сколько добилось своего?
– Можете остаться здесь до ее возвращения, – говорит Мэгги, – но на вашем месте я бы не трудилась распаковывать вещи, если не хотите забыть что-нибудь впопыхах, когда она выставит вас вон.
– «О, маловерные…» Я умею быть весьма убедительным. – В ее скептическом взгляде есть что-то настолько милое, что он решается попытать удачу: – Вы ведь, как-никак, пустили меня сюда, верно?
– Пустила. – Она хмурится. И он не может понять, что беспокоит ее сильнее – то, что он очутился в ее доме, или что его еще недавно белая рубашка теперь выглядит как облитая кофе. Она липнет к спине и неприятно холодит ее. – Давайте сюда вашу рубашку. Я ее постираю.
Жар бросается ему в лицо.
– Что?.. Прямо сейчас?
Отчасти он ничуть не смущен. Трудно остаться застенчивым, когда растешь с четырьмя сестрами. Он был еще совсем маленьким и впечатлительным, когда засыпал под голоса Кристины и Мад, сплетничающих о своих очередных победах. Но его другая часть, та, которая ощупью раздевалась до пояса лишь для нескольких девчонок, да еще в темноте, готова провалиться на месте. Мэгги Уэлти, судя по всему, скорее убьет мужчину, чем станет восхищаться им.
В его унизительные фантазии она врывается с сухим откликом:
– Конечно, нет. Я подожду в коридоре.
– Ясно. Конечно, нет.
Господи, какой же он кретин.
Как только она выходит в коридор, он поспешно развязывает галстук и сдирает с себя мокрую рубашку. Дверь приоткрывается, в щель мельком виден профиль Мэгги. Уэс поражен тревожным и почти виноватым выражением ее лица. Словно почувствовав на себе его взгляд, она решается посмотреть в его сторону. Ее губы приоткрываются, розовый румянец расплывается по переносице. Переводит взгляд с его голой груди на лицо, потом мучительно долгую секунду смотрит ему в глаза. Кончики его ушей вспыхивают от смущения. В обычный день он был бы скорее доволен собой, но ее совиные глаза словно снимают с него всю оставшуюся одежду. Мэгги не выдерживает первой, отворачивается, будто решает взглядом просверлить не Уэса, а стену коридора. Он испытывает больше облегчения, чем следовало бы.
Прокашлявшись, Уэс просовывает рубашку в приоткрытую дверь.
– Спасибо.
Мэгги выхватывает у него рубашку и вешает на руку.
– Ванна прямо напротив.
Пока она удаляется по коридору, Уэс с упавшим сердцем подозревает, что этой рубашки ему больше не видать. Кристина взбесится, когда узнает, что он ее потерял.
Бытовые условия в Уэлти-Мэноре совсем не те, каких он ожидал. В доме прославленного алхимика на удивление мало алхимических переделок. Уэс не находит в душевой ни одной кафельной плитки, заряженной магией, а на постельном белье – ни единого стежка алхимически преобразованными нитками.