Вот очаги.
В руках указка. Тычет в отчетливые темные пятна:
– Не ошиблась я, Антон. Пусть и мало ты куришь, а начало уже положено. Иногда встречается предрасположенность генетическая. Так что у тебя даже пяти лет нету – за год сгоришь.
– Врете вы все!
Взглянула равнодушно:
– Да дело твое, не верь. Но мы с тобой скоро встретимся снова. Только ты будешь с биркой на ноге. И поспорить со мной уже не сможешь.
– А если… если я совсем курить не буду? Очаги исчезнут?
– Есть некоторые шансы. Но гарантии дать не могу.
Тут уж Тошка не выдержал, начал носом хлюпать. А Надежда Михайловна властно велела страшному санитару:
– Выведи отсюда этого слюнтяя. Надоел.
Мужик снова ему в плечо вцепился, поволок прочь.
Уже у двери подросток выкрикнул:
– Не дождетесь! Не умру я!
Он не видел, как «доктор» радостно улыбнулась и сама поспешно кинулась прочь от мертвого тела.
Дмитрий Полуянов пришел в журналистику в то время, когда любимая профессия была восхитительно свободной. Авторитетов не признавал, посягал на самые высокие сферы. Его расследования гремели на всю страну.
Когда начали закручивать гайки, долго надеялся: временно. Но в итоге оказался, как и все, перед выбором: или четко следовать генеральной линии, или уходить из профессии.
Кое-что в генеральной линии он даже признавал. Когда страну родную свои же кляли на все лады, чувствовал себя неловко. Но становиться карманным журналистом и бездумно славословить без возможности критики тоже не хотел.
Коллеги считали: в ситуации нынешней выхода есть три. Выражать гражданскую позицию в соцсетях. Спиться. Или уехать.
Ни один из вариантов Диме не подходил. Тявкать перед узкой аудиторией – не его уровень.
Забываться в алкогольном угаре – совсем себя не ценить.
А бросать страну, которую считал родиной, еще больше не хотелось. Он много путешествовал и знал: кущи западные кажутся райскими, только когда ты при работе да при деньгах. Но если являешься беженцем, жизнь совсем другая. Газеты разносить (как получилось у знакомого продюсера, кто подался в Германию за лучшей долей) считается большой удачей. Но скорее придется улицы подметать или бетон месить в компании хмурых поляков. Да еще на каждом углу за родную страну извиняться, чтобы местные за своего признали.
«Хотя бы из профессии своей продажной уйди!» – подбивали фрондирующие друзья.
Но Дима придумал, как любимую «вторую древнейшую» не бросать.
Благо заслуги перед «Молодежными вестями» позволяли – выбрал собственный путь. Политики, экономики, прочих злободневных тем не касался принципиально. Но каждый день выходил к читателям с рубрикой «Несерьезные новости».
Злопыхатели говорили: чистой воды эскапизм. Зато поклонники его колонку обожали.
Хорошо, когда не состоишь в президентском пуле, не обязан посещать скучнейшие пресс-конференции и наступать на горло