травой. Нагретые солнцем гладкие камни слегка обжигали стопы. Юджиния наконец завела меня на высокие выкрашенные белой краской ступеньки. Это был вход в здание пансиона. Я удивилась – мы очень быстро дошли.
Голубое здание с белыми окнами встречало гостей настежь распахнутыми дверями. Через них Юджиния привела меня в холл, затем прямиком на второй этаж. Я повертела головой, отмечая, что это самый красивый дом, который я когда– либо видела.
Широкая лестница была покрыта мягким и чистым ковром. Перила и стены отделаны гладкими панелями из темного дерева. В воздухе витал приятный свежий аромат цветов.
Не останавливаясь, хозяйка пансиона проводила меня в комнату с большими окнами и усадила прямо на чистое розовое покрывало. Я попыталась встать, но меня настойчиво вернули обратно, надавив на плечи.
– Осматривайся! Я пока велю сделать тебе ванну с успокаивающими маслами.
– Не нужно, – я ненароком перебила Юджинию, – спасибо за заботу. Я просто хочу немного тишины. И чтобы со мной ничего не происходило. Ничего.
« И никого».
– Понимаю, – женщина присела рядом и положила ладонь мне на колено, – но прислушайся к старухе, которая тоже пережила немало. Горячая ванна с плотным ужином ускорят твое восстановление, и я строго настрого запрещу кому бы то ни было приближаться к твоей комнате, дорогая, пока сама не захочешь.
Я кивнула, не в силах что– либо возразить. Да и не имею права вертеть носом после такого приема.
– Вот и чудесно! – Юджиния поднялась и энергично направилась к выходу.
– А где Веста? – окликнула ее я.
– Где– где, у докторишки! – она развернулась и уперла руки в пышные бока. – Благо девицы для него – дело последнее. Сколько тут живет, ни одной не было. Ну а Веста что, слушает его сказки!
Юджиния прикрыла глаза, поджала губы и осуждающе покачала головой.
– Так, милая, я вернусь с едой, а ты располагайся.
Дверь тихо закрылась. А я раскинулась на непозволительно мягкой постели. Наконец– то меня окружала спасительная тишина. Вопросы кружились в голове, как стервятники над утомленной жертвой. Хотелось их разогнать, но не получалось.
Хозяйка пансиона не говорила слащавых слов. Она была напористой, упрямой и слишком бодрой для своих лет. Но показалась мне честной, и это было важно. Ложью я была сыта по горло.
Веки становились тяжелыми, но я пообещала себе дождаться покровительницу. Лежа на боку, я попыталась подтянуть к себе ноги – мешала одежда. Черная рубашка капитана мягко прилегала к коже, согревая. Только вот о нем думать не хотелось совсем.
Я еще немного повертелась в постели, отгоняя сон, но тело налилось свинцом, и я, кажется, задремала.
Юджиния не обманула, когда обещала вернуться с едой. Ванну мне тоже приготовили. Пока я внимательно осматривала место, в котором теперь буду жить, из смежной комнаты по потолку поплыли белесые разводы пара.
Стены были нежными, розово– белыми с золотым тиснением. Напротив кровати стоял столик