на него трусы!
Хрустик лишь пожал плечами.
– Но попытка была хорошей. – Я заставила себя улыбнуться. – Пони похищает котёнка пумы. – Я покачала головой. Иногда мне кажется, что мой брат малахольный – ещё одно слово на М. – А вот эти очки я где-то видела, – и я подняла розовые пластиковые очки от солнца.
– Правда? – Хрустик протянул руку.
Я отдёрнула улику.
– У них на дужках – чёрная резинка, – и я изучила резинку.
Фредди, как будто желая нас предупредить, прыгнул к двери и пукнул.
На кухню ворвалась мама с телефонной книгой в руках.
– Не могу его отыскать, – и она ткнула книгой в сторону брата. – Персей Шерон О’Рурк, куда ты дел Аполлона? – Интересно, почему родители называют нас полным именем, только когда сердятся? Ничего удивительного, что никто не любит свои имена.
– Никуда. – Хрустик спрятал лицо в шубке Фредди.
– Кассандра Урания О’Рурк.
Я сердито поморщилась.
– Ты забыла запереть дверцу клетки, когда кормила его утром?
– Нет! – И как она только могла вообразить, что я такая беспечная?
– Ты же вечно грезишь наяву. Ты уверена?
– Да, я уверена. – Я стиснула зубы.
– Час прошёл. – Мама потянулась к телефону.
– Только не звони в Охрану животных! – Я снова чуть не разревелась. – Мамочка, пожалуйста! Если Аполлона найдёт агент Киллджой, он заберёт его у нас, а зоопарк закроет! – Мне пришлось задержать дыхание и подождать, пока слёзы отступят. Сама не понимаю, почему я стала такой плаксой. Но с тех пор, как папа ушёл, я готова рыдать от чего угодно. Ещё один повод тренировать мозг для детективной работы. Тогда я перестану плакать. И вместо этого буду находить улики, раскрывать преступления и сделаю много хорошего. И тогда, может быть, папа вернётся домой.
– Кейси обязательно найдёт Аполлона, – заверил маму Хрустик. – Она разгадает загадку и напишет самую лучшую статью для школьной газеты. – Он улыбнулся мне. – И ей дадут приз!
Мне стало неловко от такой веры в мои силы. Иногда мой братишка вполне ничего. Я шмыгнула носом.
– Я сделаю это своей главной сенсацией, – и я взяла со стола игрушечную кость.
Мама всё-таки позвонила в Охрану, но не дозвонилась, положила трубку, подошла ко мне и отняла игрушку.
– Какая грязная! Где ты её взяла?
– Это улика. – Я обиженно поджала губы.
– Это старая игрушка Зевса. – Мама закатила глаза.
Зевс – наш золотистый ретривер. Теперь он живёт у папы в Нэшвилле. Вот так: папа взял на себя заботу о собаке, а мама – о нас. Зевс, по крайней мере, поддаётся воспитанию. Не думаю, что это можно сказать о Хрустике. Разве что в шутку.
Мама размахнулась и бросила игрушку в помойное ведро.
– Нет! – Я тут же вытащила оттуда кость.
– Да на что тебе сдался этот хлам?
– Это улика, – и я положила пластиковую косточку обратно на стол.
– Присмотри за братом. Я пойду в рощу и поищу Аполлона. – Мама взяла шерстяную кофту