А там Кристиан, может, и другие камушки у него раздобудет: жемчуг, лал, а то и яхонт лазоревый… Вот это богатство! Ну, а сделает своё дело племянничек – так и выставить его из дому прежним образом никогда не поздно будет! Тут вдруг в воспалённом мозгу цирюльника возникла мысль: а ну, как Андрюс вздумает его, Кристиана, выдать старику да всей семье?
На такой случай напрашивался один-единственный выход…
Кристиан стиснул застучавшие от испуга и возбуждения зубы и почувствовал, что, несмотря на мороз, по вискам его стекал пот… Нет, смертоубийство совершить духу у него не хватит – тем более, то его кровь родная! Господь не простит… Он содрогнулся, представив, что пришлось бы на это пойти – и отогнал богопротивную мысль. В конце концов, племянник и не подозревает, что камни взял он, Кристиан. Надо будет начать издалека, подольститься к Андрюсу, другом прикинуться, успокоить, умаслить – благо, тот хоть и не любит Кристиана, да в делах житейских не искушён: слишком уж доверчив, прямодушен.
Однако, разговор пошёл совсем не так, как думалось Кристиану. Не успел он прикрыть за собою дверь, как был буквально пригвождён к полу презрительным взглядом Андрюса. Кристиан открыл было рот, чтобы начать свою речь, поперхнулся и не смог выдавить ни слова.
– Сударь, лучше бы вам этого не делать, – нарушил тишину Андоюс. – Клянусь, вы не ведаете, какой опасности подвергаете себя и близких… Эти камни не то, что вы думаете – обратить их к своей выгоде для вас никак невозможно – и вы даже представить не можете, какие могут быть последствия…
– Уж не угрожать ли ты мне, щенок? – лицо Кристиана залила краска гнева. – За кого меня принимаешь?
– За человека, который присвоил то, что ему не принадлежит, – спокойно ответил Андрюс. – Но, так как вы мне родичем приходитесь, не могу я допустить, чтобы вы пострадали из-за моих изумрудов. Они могут свести вас с ума, искалечить, убить – я не обманываю, дядюшка.
Кристиан уже немного пришёл в себя – он громко расхохотался. Этот молокосос грозится ему! Уж не дружков ли своих думает натравить? Или сам попробует на него с ножом пойти? Видно, и не вспомнил, что того и гляди, на улице с семейством своим окажется, а то – и в Разбойном приказе за воровство и укрывание краденого.
– Я тебя, племянничек дорогой, слушал, теперь и ты меня выслушай. Ловок ты, камни драгоценные добыть сумел, да ума покамест не нажил. Что – видно, и не ведаешь, как у нас с ворами да разбойниками поступают? Хочешь на своей шкуре испытать, да и семью с собой потянешь?! Так ты меня не стращай глупыми сказочками, а лучше сделай, как велю.
Кристиан нарочно немного помолчал и прошёлся по комнате – чтобы до Андрюса получше дошло сказанное.
А тот тоскливо воздохнул и поднял глаза:
– Чего же вы теперь от меня хотите, коли изумруды уже у вас?
– Хочу, – пояснил Кристиан, – чтобы ты, щенок,