в нижней части лёгкого, поэтому если её убрать и удалить вышележащие рёбра, то лёгкое получало возможность для роста верхних отделов. Если такую операцию провести на ребёнке, то в процессе последующего роста организма негативные последствия хирургического вмешательства будут компенсироваться ростом лёгкого и человек сможет жить, практически не замечая того, что лишён части легкого. Это была прорывная для того времени технология и родители Фрица Ангерштейна согласились на её применение к сыну.
Надо отдать им должное – они желали Фрицу добра и, даже ставя под угрозу его жизнь, надеялись эту самую жизнь ему спасти.
Невероятно, но операция помогла! Маленькому Фрицу отрезали треть правого лёгкого, вскрыли грудь, точно консервную банку (уж извините за сравнение!), удалили три верхних ребра… Мать две недели безотлучно по ночам дежурила с кислородной подушкой возле кровати сына, поскольку перед рассветом тот обычно начинал задыхаться, даже не просыпаясь. И постепенно Фрица «выцарапали» с того света! Исцеление это казалось фантастическим! Такая ужасная пещерная технология, сильно травмирующая пациенат как физически, так и морально, но – она сработала! Фриц Ангерштейн выжил и со временем даже стал относительно здоровым человеком. В том смысле, что не жаловался на дыхание и хорошо переносил физические нагрузки, в повседневной жизни ни в чём себе не отказывал: он легко взбегал по лестницам, мог совершать долгие пешие прогулки, носил в поездках свой багаж, т.е. вовсе не казался инвалидом. Хотя, разумеется, отсутствие рёбер накладывало серьёзные ограничения на возможность выполнения тяжёлой физической работы – и по этой причине, кстати, Фриц не призывался в армию и Первая Мировая война прошла, что называется, мимо.
Впрочем, тут мы немного забежали вперёд. Мальчик прошёл долгий курс реабилитации, во время которого не мог посещать школу. Учился он по учебникам самостоятельно, кроме того, предоставленный самому себе на долгие часы, имел возможность много читать. Тяга к чтению всемерно поощрялась родителями, благо отец, как уже было отмечено, сам занимался самообразованием и считал, что оно способно заменить формальное обучение в школе и университете. Тяжелая болезнь, связанные с нею страдания, одиночество и тяга к чтению обусловили формирование у юного Фрица Ангерштейна довольно специфического характера – он рос нелюдимым, задумчиво-мрачным, целеустремленным и настойчивым. За внешней сдержанностью и малообщительностью, однако, скрывался темперамент взрывной и малоуправляемый.
К 1905 г. Фриц восстановился уже в полной мере. В свои 14 лет он превратился в достаточно высокого для того времени (рост 168 см) сутулого юношу, экстерном сдавшего учебный курс средней школы. У него не было друзей-сверстников – он просто не успел их найти ввиду болезни и лечения, – а потому подросток оказался лишён многого из опыта социализации мальчиков. Конечно, этот