не привык демонстрировать лопатник посторонним. Бродяга взял купюру, небрежно засунул ее в задний карман, словно мелкую сдачу, и распорядился официанту:
– Ростбиф, бутылку вина и кофе.
Вскоре он с невозмутимым видом принялся уплетать принесенное.
– Выпьешь? – спросил он, кивнул не бутылку.
– Спасибо, воздержусь.
Я все еще негодовал по поводу того, как этот мерзавец развел меня на сто баксов.
– Когда охотишься за сардельками, – сказал я, – сначала изучи обстановку и убедись, что на окнах установлены сетки.
– Я и так знаю.
– Что знаешь?
– Что они там стоят.
– Ты хочешь сказать… что знал… видел сетку?!
– Не близорукий.
– Погоди! Но ты орал на весь зал, что тебя птицы ограбили.
– Мало ли что я орал. Главное, что ты подыгрывал мне. А добрые дела, земляк, всегда должны наказываться.
Оборванец допил вино, вынул из кармана на удивление чистый носовой платок и, нисколько не стесняясь меня, вытер бровь и щеку под глазом. Его шрам и синяк бесследно исчезли. Надо ли говорить, что я еще раз был потрясен артистизмом, с которым этот прохвост развел меня на деньги. Когда я пришел в себя, то спросил:
– И давно ты практикуешь «ресторанный бизнес»?
– Нет, не очень.
– Это никуда не годиться – можешь нарваться на неприятности. Не все так охотно расстаются с деньгами.
– Согласен, не все. Но в тебе я не сомневался. Ты не захочешь оказаться в участке из-за ворованной сардельки.
– Берегу свою честь?
– И не только… – как-то неопределенно ответил жулик, лицо которого к этому времени сделалось почти интеллигентным. Дрожь в его руках исчезла, и вовсе не от выпитого вина. Только теперь я догадался, что алкогольная вибрация тоже была спектаклем.
Честно признаюсь, в тот момент я зауважал собеседника и обратился к нему с деловым предложением. Но сначала представился:
– Зовут меня Иван Густолес.
– Вениамин Филюк, – ответил мошенник.
– Очень приятно. Вениамин, я давно подыскиваю себе напарника. Чем занимаюсь, объясню позже. Но мое дело намного прибыльней твоего. Ответь мне сразу, согласен или нет?
– Сразу ответить не могу, мне надо посоветоваться с товарищем.
– С каким товарищем?
– С Прохазкиным, – уловив мой недоуменный взгляд, он добавил, – ты его видел. Который изображал официанта.
– Что?! Он… не официант?
– Какой официант! Здесь самообслуживание, а не ресторан.
– Так вы… вы вместе?..
– Странный вы народ, – благодушно ответил собеседник. – Полные карманы денег, а в этой жизни ничего не понимаете.
Я вновь восхитился, узнав, что меня разводили вдвоем. Но вместе с тем откуда-то появилась и обида. Обида не за потерянные деньги, а за скромную оценку моих способностей.
– Это я ничего не понимаю в жизни?!
– Разумеется. Иначе бы не отдавал