меня как нелепости снов,
Потому что не сможешь иначе.
Да неужель тоска бездонна, как любовь,
Не поглощаема ни разумом, ни Богом?!
Бежит по жилам то ли слякоть, то ли кровь;
Озноб души и тела, мёрзнут руки, ноги.
И радость творчества в прошедшем, скукота.
Проснёшься – режет мысль, сознанье продолженья.
Всё – суета и чушь, банальность, ерунда.
И нет почти уже святынь и уваженья.
А Бог молчит, как прежде. Сколько ещё дней
Смогу я выдержать, спасенья ожидая?
Мне с каждым днём жить до безумия трудней,
Пусть и живу не сыто, но не голодая.
Я утомлён – хотя и молод – как старик,
И нету сил уже предаться и распутству.
Я умираю, если Бог не воскресит,
То моё место очень скоро будет пусто.
Как сладостно быть Божиим рабом.
Лишь в рабстве Богу истинность свободы;
И нет отягощения грехом
В причастии Божественной природы.
Не в тягость жизнь исполненным любви,
Сходящей свыше в сердце Божьим Духом;
И смерть не завершение пути —
Земля для верных служит в тленьи пухом —
Но взлёт души от дольнего к Отцу,
Исход в обетованное наследье,
В котором со Христом лицом к лицу
Жизнь вечная, где смерти нет и тленья.
______.______.______.______.______
Приняв чрез рабство Богу в вере дар,
Спасенья дар и дар усыновленья —
Дай Бог! Чтоб каждый Бога воспевал
За рабство Богу вышнего рожденья!
Бог скоро станет популярен,
Кругом плакаты и реклама,
Почти живой, почти реален,
Звезда кино, телеэкрана.
Сойдёт с икон и выйдет к людям.
Но я в такого не поверю.
Что мне знамения и чуда,
Когда во мне подобье зверя?!
Мне нужен Бог, но в сердце Духом,
Не в Книге книг, в обетованьях,
Нравоученьях, добрых слухах,
И не в глубоком пониманьи.
Мне нужен Бог в любви и вере,
В избытке жизни и надежде.
Чтоб смерть была не «высшей мерой»,
А дверью ввысь душе мятежной.
Какая жалость к тараканам и клопам?!
Дави, трави ублюдожье природы.
Всё можно человекам – и богам,
Они как будто высшая порода.
Всё верно. Только в смерти все равны.
И это бытие суть тараканье.
Ну что ж, кто может, каждого дави,
И выкажи звериное сознанье.
Земля сравняет всех, и тех, и этих.
И внешний облик в смраде распадётся.
И кто происхожденьем задаётся,
Не более достоин жить на свете,
Чем червь, который в плоть его вгрызётся,
Так верно гордость падшую отметив.
Молись, подруга, обо всех.
Молись о счастье и любви.
Там, где любовь, немыслим грех,
Обиды чьи-то и свои.
Влюблённость –