отовсюду смешки, сгорающий со стыда Стасик тщетно ищет хоть какое-нибудь укрытие, но вместо него с ужасом обнаруживает мелких копошащихся червей на своем испещренном гнойниками теле. В следующее мгновение он загадочным образом оказывается у подъезда собственного дома, спешно вбегает в лифт, который, натужно дрожа стенками кабины, неестественно долго поднимается вверх и вдруг застревает между этажами. Кромешная тьма обесточенной ловушки вызывает панику вместе с удушьем, но подача электричества вновь возобновляется, двери лифта неохотно растворяются, Стас выходит на покатую обледенелую крышу, поскользнувшись, падает и начинает медленно скатываться к ее краю, где нет даже хлипкого кровельного ограждения. Пытаясь остановить гибельное сползание, он цепляется за покосившуюся антенну, которая под его весом сразу же ломается, глубокая бездна неумолимо приближается, ужас нарастает и тут приходит спасительное пробуждение в до омерзения липком прокисшем поту.
Правда, спасительным его можно было назвать лишь условно, так как вместе с ощущением реальности появлялась дикая головная боль, ломотное тело неудержимо пробивала крупная дрожь, а звенящий шум в ушах заглушал даже звуки работающего телевизора. Пересиливая себя, Станислав поднимался с тахты и опираясь о стены тащился в кухню, где судорожными глотками торопливо выпивал предусмотрительно оставленные на столе полстакана. Сдерживая приступы тошноты, долго нюхал засохший кусок ржаного хлеба, стараясь во что бы то ни стало удержать внутри обожженного чрева «лекарство». Когда же оно начинало действовать, ему мало-помалу становилось легче, во всяком случае, ослабевала головная боль, гул в ушах делался тише, унималась тряска, пересохший рот орошался слюной. Частично восстановившаяся координация позволяла сходит в туалет, умыть лицо, после чего вновь принять горизонтальное положение и некоторое время замечать, как оседая, растворяются обрывки взбудораженных ночным кошмаром мыслей.
В такие моменты он ясно осознавал, насколько уязвима перед массированной атакой алкоголя преграда, защищающая человека от вспышки безумия. Пока еще она давала трещину только во снах, выпуская лишь часть спрятанных в глубинах подсознания безотчетных страхов. Но как только барьер рухнет наяву, ему придется в ужасе белой горячки убегать от невидимых окружающим монстров, содрогаться при грохоте взрывов несуществующей битвы и с истеричными воплями стряхивать бегающих по телу призрачных насекомых.
Несмотря на подобные прозрения, Стас уже не мог прервать свой запойный марафон, даже боясь теперь представить его финишную черту, а в особенности то, что последует после ее пересечения. Хотя зеленый змий крепко обвил его шею, по утрам он из последних сил старался не прикасаться к бутылке, а принимать очередную дозу ближе к полудню, прямо перед тем, как пойти на очередную встречу со своими новыми приятелями.
Всякий раз принося из темнушки новую бутылку, запасы которых