дорогу – странники едва не пропустили развилку. Свернув направо, в объятия благоухающего ветерка, едущий первым Джон завёл разговор:
– Насколько я понял, если не есть что попало и держать под рукой бутыльки с противоядиями, Ардонэйзия не такая и опасная. Крупнее леопарда хищников нет, а он редко нападает на человека. Во всяком случае, так было раньше… – следопыт оглянулся на Лайлу: – Какие ещё сюрпризы нас могут поджидать, кроме двухголовых змей?
– Никого, кто бы целенаправленно охотился на людей. Смотрите, куда наступаете. Держитесь подальше от всего, что кажется странным. Особенно деревьев. А при встрече с существом неспешно уходите, – вампирша перевела взор на Рэксволда. – И не нужно судить об опасности по его размеру. Здесь обитают птички, способные сбить с ног потоком воздуха.
– Угу. Ходить с опущенными глазами. Мочиться в штаны. Расшаркиваться перед каждой букашкой. Ничего не упустил?
– Утрировать необязательно, – кольнула взглядом Лайла.
– Да ладно? А если какая тварина в лагерь забредёт, пока отдыхать будем? Предлагаешь собирать манатки и сваливать?
– Велик шанс, что она удалится, как только ты встанешь. Мелкие создания рядом с высокими чувствуют себя неуверенно.
– Ловлю на слове. Будет наглеть – отправлю на вертел. Пополню запасы провианта.
Лайла с наслаждением понюхала проплывавшую мимо бахрому сиреневых цветов:
– Рэксволд. Никто не ест магических существ. По причине непредсказуемых последствий.
– Первым стану, значит. Ведь до меня ты не слышала про убийц варгов, – гордо выпятил грудь ассасин.
– Тогда рекомендую начать с дриад, – не поддавалась на провокации вампирша. – Если тебя не смутит человекоподобный вид, несомненно, оценишь древесно-травяной вкус.
– Это которые выглядят как прикрытые листвой голые девки? Самое то. Сперва развлечься, а потом съесть. Считай, салатика навернул.
– Фу, Рэксволд. Гадость какая, – Лайлу аж передёрнуло. – Во-первых, у тебя не получится… Нет, я даже это обсуждать не буду, – она подогнала кобылу и поехала рядом с Джоном.
– Знал, что ты оценишь, – с улыбкой до ушей сказал ассасин, а затем поймал внимательный взгляд Эрминии.
– Дружба с Густафом даром не прошла … – та направила взор вперёд, на проложенный сквозь рощу коридор с потолком из цветочных сталактитов.
– Лучший друг молодости. Чем он тебе не угодил? Ты вообще его всего раз видела.
– Мне хватило. Весь день трепался о том, как трахнул дохлую кобылу.
– Эрми, после долгого плавания член стоит рукоятью молотка. Ну, не дошёл немного до борделя. Обкурившись айватосом, и не такое натворить можно.
Лайла подняла лошадь в рысь и поехала первой, подальше от разговора, столь же приятного, как навозная куча.
– У него стебли айватоса в зубах меняются чаще, чем члены во рту шалавы, – бросила северянка.
– Выносливый. Не спорю. Такое качество и увековечить не жалко. Родишь сына – Густафом назовём.
Эрминия