решила… иду на тот самый мальчишник! – решительно заявила мне Маринка, которая прибыла неожиданно, словно снег на голову.
Я как раз пересматривала детские вещички, из которых девчонки уже выросли. В основном мы закупали боди и комбинезончики нейтральных цветов, чтобы они подошли ребёнку любого пола. И вот теперь я с любовью вытаскивала из коробки, что лежала в шкафу, костюмчики, постельное бельё, носочки. Всё перестиранное, выглаженное, ожидающее своего часа. Эти мысли отвлекали, не давали погрузиться в тягостные чувства, которые возникали в тот момент, когда думала о муже.
Постоянно прокручивала в голове вопросы – где он? Даже если сказал, что находится на работе и задержится на час-другой. Не врёт ли в этот момент? И как вообще это проверить, не унижаясь? Звонить секретарше? А если та скажет, что Саша уехал на совещание? Копать дальше и чувствовать себя чёртовым Шерлоком?
– Зачем идёшь? – уныло поинтересовалась у подруги.
– Ну как – зачем? Посмотрю со стороны, что там будет происходить. Тебе разве не интересно, соврал муж или нет по поводу того, что туда не пойдёт?
Она приземлилась на край дивана, сложила руки на груди. Глаза Маринки пылали лихорадочным блеском, было ясно – она вбила себе в голову сверх-идею и не готова с нею расставаться.
– Мариш, мне всё это как серпом по одному месту, – поморщилась я, положив ладонь на живот. – Сама понимаешь – бегать и выяснять я что-либо не стану. Если уж Волошин решил мне изменить, он это сделает. Ну и я непременно об этом узнаю.
Слова звучали так отвратительно, так жутко. Словно из какой-то другой жизни, в которой вдруг злой режиссёр решил спланировать течение моего бытия совсем иначе. А мне только и оставалось, что охреневать, как бы грубо это ни звучало.
– Ну так тебе и не нужно выяснять! – с жаром откликнулась Марина. – Я буду там и всё разузнаю. Где эта его Диана. Где сам Волошин.
Она с силой ударила по обитому флоком дивану, и я встрепенулась. С тех пор, как попала в то, что навязал мне муж, в чём вынуждена была существовать, я словно бы очутилась в каком-то аморфном состоянии. И я не хотела так дальше жить! Не желала тратить на это бесценные минуты, которые могла посвятить чему-то совершенно иному. Потому подошла к Марине и, устроившись рядом, ответила, с решимостью, зазвучавшей в голосе:
– Иди, Мариш. А после расскажи всё – был ли там мой муж. Была ли там его… Диана…
Я всхлипнула и призвала на помощь все силы, чтобы не расплакаться. Марина кивнула и обняла меня за плечи…
***
Когда в квартиру вплыл сначала аромат цветов, а затем – и огромный букет, за которым было не видно мужа, меня стал разбирать нервный смех. Всё, как в классических историях о мужчине, наставляющем своей жене ветвистые рога. Сначала койка с другой, а потом замаливание грехов, попытка купить себе индульгенцию букетами, конфетами и ресторанами. В общем, самыми банальными вещами, которые первыми приходят в голову вместо самой простой человеческой чистоплотности.
– Твои любимые. Еле нашёл именно розовые, всюду