тебе, задницу с мылом помой, даже скотине неразумной не нравится! – ржал неугомонный Альбрехт.
– Провались в Бездну! – шипел тот в ответ не хуже гуся. – Тебя эти твари, небось, своим признали, гогочешь, как они, вот и не кусаются!
Бабка, стоя на крыльце, оглядела их с нехорошим прищуром и покачала головой:
– Я думала, Удмертий даст боевых магов, а старый хрыч прислал недорослей, которые даже в сражениях не бывали.
– Бабуля, да ты знаешь, сколько мы пережили?! – едва не подпрыгнула от злости Герда. – Мы богине Тридамат и пяти десяткам эльфов полгода назад уши на пятую точку так натянули – до сих пор вдоль границ на цыпочках ходят, боятся! У нас некромансерка в той битве силу потеряла, едва восстанавливаться начала…
– Охти мне, ещё и дитё покалеченное с собой притащили! – всплеснула руками старая Улита. – Вас борщом досыта кормить надо и спать укладывать, а не в бой с чудищами отправлять!
– Борщ, бабушка, это хорошо, – шагнул вперед Эдгар. С почтением склонил перед ведьмой кудрявую голову и продолжил: – Не подведем мы вас, обещаем. Дипломированные боевые маги после осенней заварушки с эльфами на границах государства стоят, там опасности похлеще здешних. Поймите, некому деревенских от чудища спасать, кроме нас.
– Ох, деточки, – бабка поглядела на них намного ласковее. – Тогда вам лучше сразу в деревню идти, с народом поговорить, самим осмотреться. Всё равно связи тут нет никакой, а портал за вами Удмертий откроет лишь через три дня.
Из еды у старой Улиты оказался только забродивший квас и хлеб, такой черствый, что им побрезговали даже мыши. Поэтому адепты вежливо сослались на занятость и отсутствие времени, похватали сумки и отправились в путь. Бабка махала им с крыльца замызганным платочком, клятвенно обещая послать весточку «кому надо», чтобы ребятушек встретили, как подобает.
– Надеюсь, не гусей своих треклятых отправит, – пыхтел под тяжелыми сумками Эрл из боевой тройки Альбрехта, то и дело утирая пот со лба. – А то все нормальные люди разбегутся, останутся дедки да бабки, которым и умирать не страшно. Поднесут нам репу на блюде, вареную да печеную, вот и вся еда.
– А тебе надо, чтобы молодуха вышла с большими сиськами да чарку зелена вина с поклоном подала? – хохотнула Герда. – Ты ж не добрый молодец из сказки, и репкой перебьешься.
– Молодуху не надо, у неё муж есть, он потом мне голову оторвать попытается, – фыркнул боевик. – Пусть хоть пугало выйдет лесное, лишь бы пожрать у него было.
Под палящим солнцем ковылять пришлось почти час, и на подходе в деревню студиозусы без сил опустились в траву передохнуть. Герда оглядела окрестности и уважительно присвистнула: репища и впрямь внушали трепет. Казалось, что тянутся они от поросшей увядшим дерником дороги до самого горизонта. Небольшие круглые репки блестели белыми бочками, одна к одной – ровные, гладкие, размером с девичий кулачок.
– Красиво, – признала Ниенна.
– Ага, пока сидишь и смотришь