. А я и представить не могла.
Лето после десятого класса я, как обычно, проводила на даче у бабушки. Хотя дача – это слабо сказано. Трехэтажный кирпичный дом с сауной – отец построил его еще до моего рождения, но жить все же остался в городе. Моя старшая сестра, Кристина, здесь почти не появлялась, мол, скука смертная. А для меня лето на даче было самым счастливым временем: я запоем читала книги, встречала в полях закаты и рассветы и делала наброски в блокноте: то стихи, то прозу.
Дважды в день я выгуливала мою дворнягу Зайца (в забрала его из питомника). Мы бродили туда-сюда по единственной улице в деревне. Летом ее заселяли дачники, такие тихие, что я угадывала их присутствие лишь по скрипу двери или редкому «здрасьте» за калиткой. И чувствовала себя хозяйкой этих мест.
Тот день выдался особенно жарким. Трава на лужайке желтела, понуро висели березовые листья. Я с утра спасалась от палящего солнца в беседке и только на закате вывела Зайца на прогулку.
Не успела я свернуть на деревенскую улицу, как раздался шум двигателя. Звук стремительно нарастал, к нему добавился рев динамиков. И вскоре у ближайшего дома остановился орущий на всю мощь черный бумер – так резко, что пыль вокруг него взметнулась выше машины, и запахло паленой резиной.
Заяц прижался к моим ногам и мелко дрожал. Да и я чувствовала себя примерно так же.
Их было пятеро. Все взрослые – лет на пять-семь старше меня. Загорелые до черноты, темноволосые, в джинсах и без маек. Но больше всего мое внимание привлек водитель. Он вышел первым, за ним выпрыгнул черный доберман на сверкающей металлической цепи вместо поводка, с шипованным ошейником.
Я никогда – никогда – не чувствовала такой силы, исходящей от человека. Не знаю, что именно произвело на меня такой эффект: его гибкое тело с отполированными загаром мышцами, то, как он держался – поднятый подбородок, прямая спина, – или дикая стремительность, с которой перемахнул через забор.
У меня заныло сердце. Такое ощущение я иногда испытывала, влюбляясь в киногероя. Харизматичный злодей, опасный для каждого, но не для тебя – ведь ты по другую сторону экрана.
Тогда, с Зайцем на руках, я тоже чувствовала себя по другую сторону экрана, в безопасности.
Парни забрали из машины колонку и под аккомпанемент оглушительного рока направились в дом. А я, незамеченная, пошла дальше.
К слову сказать, их дом был в аварийном состоянии. Доски, вероятно, никогда не знавшие краски, кое-где прогнили, оконные рамы покосились, пара ступенек на крыльце провалились. Участок под стать: заросший, с разваленной горкой поленьев. За последние пять лет, когда я стала проводить каникулы на даче, ни разу не видела здесь людей. Но теперь, похоже, тихая жизнь в нашем захолустье закончилась.
Ночь была душной, мы спали с открытыми окнами, так что я отчетливо слышала и ритмичную музыку, и дружный мужской гогот и невольно пыталась угадать, какой из голосов принадлежит парню с доберманом.
Мне легко мечталось о нем в своей постели – в безопасности. Я представляла, что однажды мы можем случайно встретиться во время моей прогулки. Он будет идти навстречу в джинсах, без майки и оглянется мне вслед.
С недавних пор парни, да и мужчины, начали оказывать мне знаки внимания. Все то, что раньше казалось недостатками, в семнадцать стало изюминками: и веснушки, и миндалевидный разрез глаз, и худощавость. Вдруг оказалось, что у меня есть грудь и длинные ноги. И красавицей меня стали называть не только родители и бабушка с дедушкой.
Так что да, в моих фантазиях тот парень оглядывался. А я, конечно, нет. Шла дальше, только улыбалась.
Я всю ночь фантазировала на эту тему, а бабушка с дедушкой ворочались на кроватях в соседней комнате и делали вид, что не слышат ни музыки, ни резвых мужских голосов.
Как-то незаметно в спальню пробрался рассвет. Я вдруг осознала, что стало тихо: музыка уже не звучала, только на все лады пели птицы. Где-то вдалеке залаяла собака. Обычное утро – я сотни таких встретила на даче. Но в то же время что-то незримо изменилось. «Интересно, он уже спит?..» – подумала я и почти сразу уснула.
Глава 2
Как же я люблю просыпаться на даче! Окно приоткрыто с ночи, ветер треплет занавеску, пахнет скошенной травой, и птицы поют так громко, что, возможно, именно они меня и будят…
Какое-то время я еще нежилась в кровати, белоснежное одеяло скользило по обнаженному телу, так сладко и приятно! Начался новый день, в котором будут новые книги, новые прогулки, новые удовольствия.
Я завязала волосы в высокий хвост, надела короткие джинсовые шорты и топ от купальника и спустилась на первый этаж, на кухню. Бабушка жарила блины, толстые, с хрустящей корочкой, ароматные. Складывала их горкой на тарелке и промазывала сливочным маслом. Пальчики оближешь – в самом прямом смысле этого слова.
Я умяла несколько блинов, заварила в огромной кружке чай со смородиной и, прихватив книгу, отправилась во двор: валяться на пледе под лапами елей и читать. Но не тут-то было. Только я уютно устроилась с романом, как истерично залаял Заяц: значит, жди гостей.
Кто