сейчас к ней, волоком тащило его по кафельному полу палаты, но он отчаянно сопротивлялся, боясь снова впустить в себя всё то, что так старательно глушил последние два года.
– Пожалуйста… – выдавила Кай. Её глаза наполнились слезами, но она даже не попыталась их сморгнуть, рассматривая его такое родное когда-то лицо, запоминая каждую чёрточку, хотя и так помнила их все наизусть, небольшой шрам над губой, который так любила целовать, и новые морщинки.
Тонкая женская рука задрожала сильнее, и Макс сделал ещё шаг, подхватывая её, когда та, падая, уже практически коснулась простыни. Кай невесомо сжала его пальцы и закрыла глаза. На щеках заблестели влажные дорожки. Большего она и не смела у него просить. Не после того, как поступила с ним.
– Спасибо…
Кардиомонитор резко и оглушающе запищал, и через секунду в палату ворвался Ричард:
– Отойди, – он попытался оттолкнуть Макса, но тот стоял как вкопанный, не зная, как отпустить ледяные обмякшие пальцы. – Виктор, уведи его. Немедленно.
Войдя следом, шеф обхватил Макса за плечи и потащил назад. Макс дёрнулся, словно выныривая из какого-то транса, в который его погрузил непрекращающийся писк, но крепкие руки сжались сильнее.
– Отпусти. Я останусь здесь.
– Мы будем только мешать, – гневно зашипел Виктор. Его нервы тоже были на пределе. – Пошли! Ричард сделает всё, что сможет.
Он вытащил упирающегося Макса из палаты и отпихнул подальше от двери, останавливаясь у большого окна и пытаясь сквозь щели в жалюзи рассмотреть, что происходит внутри.
Кое-как взяв себя в руки, Макс встал рядом, упёршись лбом в стекло. В голове была полная каша, в ушах шумела кровь, а сердце заходилось бешеными импульсами. Весь сегодняшний день казался ему каким-то нереальным, горячечным бредом, кошмаром, от которого он всё никак не мог проснуться.
Сначала её внезапное появление, да ещё и в таком виде, потом этот странный разговор, принёсший только ещё больше вопросов, чем ответов, а теперь и это. Сквозь приоткрытую дверь он слышал, как Ричард спокойно, но торопливо раздаёт указания медсёстрам, засыпая их названиями медикаментов, которые казались Максу набором хаотичных букв, слышал, как замедляется такой раздражающий, но столь необходимый сейчас писк, и медленно выдыхал, чувствуя, как постепенно расслабляются скованные мышцы.
Виктор рядом с шумом втянул воздух и точно так же упёрся лбом в стекло, на мгновение прикрывая глаза:
– Пошли в мой кабинет. Надо выпить. Кажется, ночь будет долгой.
– Она сказала, что ты всё расскажешь, когда… – Макс потёр ладонями лицо. – Чёрт, она как будто знала, что сейчас умрёт.
Виктор хмыкнул, и Макс повернул к нему голову, подозрительно прищуриваясь. Они оба сидели на полу в кабинете шефа, привалившись к стене, а между ними стояла початая бутылка дорогого виски, к которой они по очереди прикладывались.
– Сложно не знать, когда ты готовишься к этому в течение шести месяцев, – Виктор безразлично упёрся взглядом в панорамное окно, рассматривая