к двум, ночи разумеется. Я сердиться не стала, потому как по его голосу поняла, что его тоже не так давно разбудили.
– Оль, – сонно пробубнил он. – Мы с тобой завтра вместе обедаем, в курсе?
– Нет еще.
– Короче, поймали твою машинку. Мне только что доложились.
– Что значит – поймали?
– Да я на всякий случай установочку по городу бросил. И по краю тоже. И как в воду глядел. Тормознули голубка. Пьяненький за рулем оказался!
– И что теперь?
– Что-что? Парняга в ГАИ анализы сдает, машину на арестплощадку поставили, мы с тобой завтра обедаем. Обедаем?
– Обедаем, обедаем. А в машину к нему я заглянуть могу?
– Да, можешь, конечно. Зачем тебе?
– Валер, за обедом завтра расскажу. А сейчас срочно надо.
– Неужто сейчас поедешь?
– Поеду, Валер, поеду.
– Ну, дуй. – Валерка адрес продиктовал. – Сошлись на меня, тебя к машине проводят, глянешь чего надо.
– Спасибо, котик! – Тут я призадумалась, как-то жалко мне Василька этого стало. – Валерчик!
– Чего?
– А нельзя парнишку, водила который, сильно не грузить? Ну, за арестплощадку пусть заплатит, а дальше – бог с ним.
– Дружбан, что ли, твой? – В голосе Валерки послышались неинтересные мне нотки.
– Дурак! Он мне как сын почти, студент мой. Любимый.
– А-а! Ну ладно. Пусть тебя весь год теперь конфетами кормит, а я завтра перезвоню. К обеду.
Я потихоньку стала одеваться, но Валюшка проснулась еще в процессе наших с Валерьяшей переговоров.
– Ольчик, вот оно тебе надо – за всяких своих студентов-балбесов колотиться?
– Да жалко их! – запридуривалась я и смылась.
Арестплощадка была на окраине города, но по пустым ночным дорогам я домчалась быстро. Заспанный охранник вопросов задавать не стал, услышав магическую фамилию «Сидорчук», и проводил меня к серенькой машине. Диск висел, как и положено, впереди на зеркале. Охранник открыл машинку ключом и подождал, пока я сниму дорогой сердцу диск.
На обратном пути я позвонила Вадику:
– Диск у меня.
Он молчал. Не проснулся, что ли?
– Вадик! Я забрала диск!
– Оля, – промукал он и опять умолк.
– Ну?
– Не бросай меня, ладно?
– Мм. – Я ушла в паузу, потом утешила: – Ладно.
Короче, я уснула ближе к четырем. Ночи или утра?
То ли мои домочадцы стали такими корректными, то ли я в приключениях притомилась, но наутро проснулась исключительно оттого, что в глаз светило солнце. А солнце в наших окнах появляется где-то к полудню. Валюшка уже смылась. Интересно, к своему Костику? После непродолжительного обхода территории в кухне обнаружилась мамусик. Она была занята изучением закупленных вчера книжек, однако осуждение мне высказала:
– Без пяти двенадцать, между прочим!
– Доброе утро, мама, – ответила я и подалась в ванную.
– У тебя сотик без конца звонил! – Это уже вслед.
Когда