другого, как ловить жуликов, не умел. Идти охранником? Опер тяжело вздохнул. Скорей бы майорские погоны получить.
Опять мокрая лента дороги, скрип дворников, размазывающих капли дождя на лобовом стекле, встречные автомобили в облаке брызг и грязи. Он несколько раз пытался дозвониться, но связи пока не было.
Опер на радостях и не заметил, как добрался до отдела полиции. Возле отдела полиции он увидел машину скорой помощи, а в обезъяннике были двое медиков в синей робе. Он спросил у дежурного, что случилось, и тот, витиевато выругавшись, огорошил, что внезапно помер задержанный бомж. Опер похолодел: неужели помер Бомж Бомжович? Это автоматически грозило расследованием, составлением кучи бумажек и объяснений, что бомжа никто и пальцем не тронул. Никому не нужно было прессовать бомжа, совершившего ряд мелких краж и у которого обнаружили пакет наркоты. Медики, выйдя из обезъянника, констатировали смерть и предположили причину – разрыв аорты. Позже судмедэкспертиза подтвердила, что бомжа никто и пальцем не тронул, причины были патологические и связаны с атеросклерозом сосудов. В отделе полиции вздохнули с облегчением.
Только опер выматерился про себя. Эх, не удалось вкусить сладких плодов от удачной находки вещей потерпевших. Он доложил начальству о находках, а через полчаса поехал со следственной группой в поселок.
3.
ГУБЫ
мясистые
толстые
вывороченные
Первая мысль при их виде,
ГУБЫ как у негритосов.
ГУБЫ могли увидеть только избранные.
ГУБЫ сами решали, кто мог их увидеть.
ГУБЫ сами решали, кто мог их услышать.
Гриша – Гулам четко запомнил, как впервые появились ГУБЫ. Он хотел повеситься.
Ему надоело жить, постоянно чувствуя боль во всем теле, видеть, как на коже вздуваются фурункулы, наливаются дурной кровью, с желтым глазком на вершине, а потом взрываются, сочась мерзко пахнущим содержимым, пачкая нижнее белье. Суставы болели так, что хотелось лезть на стенки и биться головой о стены. Еда временами вызывала рвотный рефлекс, хоть и был постоянно голоден, зачастую он мог что-либо съесть, только зажав нос. В детдоме, когда проходил медицинские осмотры, врачи пожимали плечами и говорили о плохой наследственности. После детдома Гулам нигде не лечился.
Он был высоким, тощим, узкоплечий, со впалой грудью и тонкими руками и ногами. Женщины не обращали на него внимания. Помогала безотказная Дунька Кулакова с вечно блудливой улыбочкой на полных губах. Её помощь снимала сексуальное напряжение, но была постыдной и противной, когда по утрам приходилось отстирывать дурно пахнущие пятна на трусах. В детстве страдал энурезом, писался по ночам, за что в детдоме был неоднократно бит. Его сумели вылечить, и теперь не позорился по ночам. Друзей не было, в детдоме чмырили и дали унизительное прозвище «гулюмчик-шулюмчик». Он обижался, плакал, и даже пытался драться, но его били даже