к небесам, а сама остынет, и не останется на ней ничего живого, кроме тебя, о царь.
И сказал тогда царь:
– Молись все же своим жестокосердным богам, дабы те, кто любит эту Землю со всеми ее садами и лесами, где звенят потоки, не разлюбили бы ее, когда она одряхлеет и остынет, когда увянут сады, иссякнет смысл бытия и ничего не останется, кроме воспоминаний.
Тут заговорил Пагарн, пророк земли Урн.
Пагарн сказал:
– Был один сведущий человек, но его нет с нами.
А царь вопросил:
– Разве он живет дальше тех мест, куда успели доскакать за ночь мои гонцы на быстрых конях?
И ответил пророк:
– Не то что не дальше тех мест, куда твои гонцы успеют доскакать за ночь, но так далеко, что вернуться оттуда не смогут они, пока стоит мир. Из того города ведет долина, огибающая весь мир, и кончается она в зеленой земле Урн. С одной стороны блестит в отдалении море, с другой лес, древний и черный, затеняет просторы Урна. За лесом же и за морем нет ничего, кроме сумерек, а дальше – только боги.
В устье долины мирно спит деревушка Ристаун.
Здесь я родился, и услышал блеянье овец, увидел дым, столбом подымающийся от крыш Ристауна к небу, и узнал, что не следует людям входить в темный лес и что за лесом и за морем – ничего, кроме сумерек, а дальше – только боги. Нередко забредали к нам странники из мира, что лежит за долиной, вели странные речи и той же долиной возвращались назад в свой мир. Иногда спускались сюда и цари с караванами верблюдов, сопровождаемые бегущими людьми и звоном колокольчиков, и всякий раз путники вновь подымались в долину, и никто из них не ступил дальше земли Урн.
Китнеб вместе со мной вырос в земле Урн, вместе со мной пас стада, но не было ему дела до блеянья овец и дыма, столбом уходящего к небу, а хотелось ему выведать, далеко ли от Урна до сумерек, а уж потом – далеко ли восседают боги.
Часто думал о том Китнеб, пася овец, и, пока другие спали, бродил он, бывало, вдоль кромки леса, в котором не дозволялось гулять человеку. А старейшины Урна порицали Китнеба за его дерзость, хотя ничем другим он не отличался от жителей деревушки и своих сверстников, пока не пришел день, о котором поведаю тебе, о царь.
Было Китнебу уже лет двадцать, и сидели мы с ним возле своего стада, а он устремил свой взор далеко, туда, где у края земли Урн темный лес смыкался с морем. Когда же спустились сумерки и на землю упала ночь, мы отогнали стадо в Ристаун, и на улице возле домов увидел я четырех господ, пришедших долиной из мира, одетых в голубое и алое, с перьями на головах. Они предложили нам по нескольку блестящих камушков, которые, по их словам, высоко ценились в их краях, за овцу. И я продал им три овцы, а Дарняг продал восемь.
Но Китнеб не стал торговать вместе со всеми, а отправился один через поля к кромке леса.
А на следующее утро странная история приключилась с Китнебом.
Увидел я, как возвращается он с полей, и приветствовал по обычаю пастухов, но он не