гаснет одна звезда и загорается другая. Люди тоже уходят и на их место приходят другие. Я тоже когда-нибудь уйду.» На этих словах мальчик закрывал ладошкой рот бабушке: «Нет, ты не уйдёшь, ты всегда будешь со мной.»
«Эх ты, Асанкайгы6. И в кого же ты такой нежный уродился. Трудно тебе будет. Обо всём ты думаешь, а о себе не умеешь», – думала бабушка, гладя по голове внука.
Он очень хотел учиться и мама с бабушкой, собрав по крохам необходимые деньги, купили ему портфель, чернильницу и тетради. На одежду и обувь денег уже не было. Нелегко было в это трудное военное время. Шёл 1944 год. Отец был на фронте, мать работала в колхозе, а за детьми смотрела тайэне.
С радостью смотрела старушка на своего внука, когда с горящими глазами прибегал он из школы и рассказывал обо всём что узнал.
Становилось всё холоднее и холоднее. Босой, полураздетый Кусуй с трудом бегал по промёрзшей земле в школу. Его одноклассники с сожалением смотрели на его белые от холода ноги, у них у самих дела были не очень хороши. Кто-то приходил в школу в отцовских сапогах, кто-то в старых калошах, но босым был только Кусуй.
Прибежав однажды домой из школы, он долго отогревался возле буржуйки. За окном начал тихо падать снег, тут мальчик не выдержал и в голос заплакал: «Как я завтра дойду до школы», – рыдал он. Его слёзы, словно ножом, резали сердце старой женщины. Она решительно встала, подошла к своему сундуку и открыла его. Быстро нашла узелок со своей праздничной одеждой, развязав достала своё плюшевое платье. Это была плотная, добротная ткань. «Сошью из них новые штаны, ещё и на обмотки останется.» Быстро разрезала она своё платье на куски, всю ночь просидела с иголкой. Утром разбудила она своего внука: «Купу, вставай кулунум7, я тебе штаны новые сшила. А ноги обмотаем хорошенько обмотками, я хорошо тебе их привяжу.» Недоверчиво надел он штаны поверх старых дырявых. Новые штаны были такие удобные, а ещё от них пахло бабушкиным земляничным мылом. Обмотав ноги внука остатками своего платья, она посадила его на спину и сказала: «Ну вот теперь я буду тебя отводить в школу и забирать тоже. Ничего, жеребёнок мой. Главное учись! Ты станешь большим человеком!» С тех пор, целую зиму, она несла своего внука в школу, а потом терпеливо ждала его в коридоре. Дочь ругала её: «Ну не поучится он в этом году, пойдёт в следующем.» «Молода ты ещё, будут у тебя свои внуки, тогда я на тебя посмотрю», – смеялась над ней мать.
По щеке Кусуя скользнула непрошенная слеза: не дожила, не увидела своего Купу, ставшим учителем в школе. Вспомнил как долго она болела, но и тогда, улыбаясь, встречала его из школы, стараясь угостить чем-то вкусным…
***
Первые пчёлки зажужжали над яблонями и грушами. Кругом всё яркое, зелёное, ароматное. Получив зарплату, Кусуй зашёл в сельмаг и купил большую белую шаль с красными цветами и шёлковыми кистями. «Пусть Кюмюш-эне порадуется. Ведь если бы её сыновья были живы, были бы у неё такие внуки, как я.»
После уроков он зашёл в комнату и увидел там Кюмюш-эне. Она задумчиво